Три мушкетера. Том второй

 -- И я тоже, сказалъ д'Артаньянъ,-- и я тоже буду всегда тебя любить, будь спокойна. Но, однако, отвѣть мнѣ на одинъ вопросъ; замѣть, что теперь я придаю этому вопросу большое значеніе: не слышала ли ты чего-нибудь объ одной молодой женщинѣ, которую похитили ночью?

 -- Постойте же!.. О, Боже мой! г. офицеръ, неужели же вы еще любите и эту женщину?

 -- Нѣтъ, ее любитъ одинъ изъ моихъ друзей. Слушай, вотъ этотъ, Атосъ.

 -- Я! вскричалъ Атосъ такимъ голосомъ, точно вскрикнулъ человѣкъ, замѣтившій, что онъ наступилъ на змѣю.

 -- Конечно, ты! сказалъ д'Артаньянъ, сжимая руку Атоса.-- Тебѣ извѣстно, какое участіе принимаемъ мы всѣ въ этой бѣдной, маленькой г-жѣ Бонасье. Къ тому же, Кэтти никому не скажетъ, не правда ли, Кэтти? Ты понимаешь, мое дитя, продолжалъ д'Артаньянъ:-- это жена той образины, котораго ты видѣла у дверей, идя сюда.

 -- О, мой Боже! вскричала Кэтти,-- вы мнѣ напомнили, какъ я испугалась; лишь бы только онъ меня не узналъ

 -- Какъ, узналъ?! Такъ ты уже видѣла когда-нибудь этого человѣка?

 -- Онъ былъ два раза у милэди.

 -- Такъ... но когда именно?

 -- Приблизительно дней пятнадцать, восемнадцать тому назадъ.

 -- Именно такъ?

 -- Вчера вечеромъ онъ приходилъ опять.

 -- Вчера вечеромъ?

 -- Да, за минуту передъ тѣмъ, какъ вы пришли сами.

 -- Любезный Атосъ, мы окутаны цѣлой сѣтью шпіоновъ. И ты думаешь, что онъ тебя узналъ, Кэтти?

 -- Я надвинула низко на лобъ шляпу, какъ только его замѣтила, но можетъ быть было уже слишкомъ поздно.

 -- Спуститесь внизъ, Атосъ, онъ къ вамъ относится менѣе недовѣрчиво, чѣмъ ко мнѣ, и посмотрите, все ли еще онъ стоитъ у дверей.

 Атосъ спустился и быстро вернулся.

 -- Онъ ушелъ, сказалъ онъ,-- и домъ запертъ.

 -- Онъ отправился донести и сказать, что всѣ голуби въ голубятнѣ.

 -- Такъ улетимте, сказалъ Атосъ,-- и оставимъ здѣсь одного Плянше, чтобы онъ послѣ все разсказалъ намъ.

 -- Подождемъ только одну минуту. Вѣдь мы послали за Арамисомъ.

 -- Совершенно вѣрно, согласился Атосъ,-- подождемъ Арамиса.

 Въ эту самую минуту вошелъ Арамисъ.

 Ему разсказали въ чемъ дѣло и объяснили, какъ крайне нужно, чтобы въ кругу своихъ знатныхъ знакомыхъ онъ нашелъ какое-нибудь мѣсто для Кэтти.

 Арамисъ задумался на минуту и сказалъ, покраснѣвъ:

 -- Дѣйствительно ли я окажу вамъ этимъ услугу, д'Артаньянъ?

 -- Я буду вамъ благодаренъ за это всю мою жизнь.

 -- Въ такомъ случаѣ, г-жа Буа-де-Траси просила меня, кажется, для одной изъ ея пріятельницъ, живущей въ провинціи, хорошую, вѣрную горничную, и если вы можете, д'Артаньянъ, ручаться мнѣ, что мадемуазель...

 -- О, сударь! вскричала Кэтти:-- будьте увѣрены, что я буду совершенно предана той особѣ, которая дастъ мнѣ возможность уѣхать изъ Парижа.

 -- Коли такъ, сказалъ Арамисъ,-- тѣмъ лучше.

 Онъ сѣлъ къ столу и написалъ нѣсколько словъ, запечаталъ записку своимъ перстнемъ и передалъ ее Кэтти.

 -- Теперь, мое дитя, сказалъ д'Артаньянъ,-- ты знаешь, что и намъ нисколько не лучше здѣсь, чѣмъ тебѣ. Итакъ, разстанемся. Мы свидимся, когда настанутъ лучшіе дни.

 -- И когда бы и въ какомъ бы мѣстѣ мы ни встрѣтились съ вами, сказала Кэтти, вы увидите, что я всегда буду любить васъ такъ же, какъ теперь.

 -- Клятва игрока, сказалъ Атосъ, между тѣмъ какъ д'Артаньянъ вышелъ на лѣстницу проводить Кэтти.

 Минуту спустя трое молодыхъ людей простились, сговорившись сойтись въ четыре часа у Атоса и оставивъ Плянше сторожить квартиру.

 Арамисъ пошелъ къ себѣ, а Атосъ и д'Артаньянъ отправились закладывать сапфиръ.

 Нашъ гасконецъ былъ совершенно правъ: имъ безъ затрудненія удалось получить за кольцо ссуду въ триста пистолей. Притомъ жидъ сказалъ даже, что если кольцо хотятъ ему продать, то онъ дастъ за него пятьсотъ пистолей, такъ какъ изъ него можно сдѣлать чудныя подвѣски къ серьгамъ.

 Атосъ и д'Артаньянъ, съ расторопностью военныхъ и какъ знатоки своего дѣла, употребили всего какихъ-нибудь три часа на покупку всей мушкетерской экипировки. Къ тому же Атосъ былъ человѣкъ сговорчивый и аристократъ въ полномъ смыслѣ этого слова. Когда какая-нибудь вещь ему нравилась, онъ платилъ требуемую сумму, не пытаясь даже сбавить цѣну. Д'Артаньянъ пробовалъ дѣлать ему относительно этого нѣкоторыя замѣчанія, но Атосъ съ улыбкой клалъ ему руку на плечо, и д'Артаньянъ понималъ, что торговаться было позволительно ему, бѣдному гасконскому дворянчику, но никакъ ужъ не шло человѣку, державшему себя, какъ принцъ. Мушкетеръ отыскалъ чудную андалузскую лошадь, черную какъ смоль, горячую какъ огонь, съ тонкими, изящными ногами, шести лѣтъ. Онъ подробно осмотрѣлъ ее и не нашелъ въ ней никакихъ недостатковъ. За нее просили тысячу ливровъ. Можетъ быть, ее бы и уступили дешевле, но въ то время, какъ д'Артаньянъ торговался съ барышникомъ, Атосъ отсчиталъ уже сто пистолей.

 Гримо купили пикардійскую лошадь, коренастую и сильную, за триста ливровъ. Но когда купили сѣдло и все оружіе для Гримо, изъ ста пятидесяти пистолей Атоса у него не осталось ни копейки. Д'Артаньянъ предложилъ своему другу взять изъ приходившейся на его долю части небольшую толику съ тѣмъ, чтобы онъ отдалъ этотъ долгъ впослѣдствіи. Но Атосъ вмѣсто всякаго отвѣта только пожалъ плечами.