Три мушкетера

But the next day she was obliged to believe this fatal intelligence; Laporte, detained in England, as everyone else had been, by the orders of Charles I, arrived, and was the bearer of the duke's dying gift to the queen.	Но на следующий день ей все же пришлось поверить роковому известию: Ла Порт, который, как и все отъезжающие, был задержан в Англии по приказу короля Карла I, приехал и привез последний, предсмертный подарок, посланный Бекингэмом королеве.
The joy of the king was lively. He did not even give himself the trouble to dissemble, and displayed it with affectation before the queen.	Радость короля была очень велика, он и не старался скрыть ее и даже умышленно дал ей волю в присутствии королевы.
Louis XIII, like every weak mind, was wanting in generosity.	Людовик XIII, как все слабохарактерные люди, не отличался великодушием.
But the king soon again became dull and indisposed; his brow was not one of those that long remain clear. He felt that in returning to camp he should re-enter slavery; nevertheless, he did return.	Но вскоре король вновь стал скучен и угрюм: чело его было не из тех, что надолго проясняются; он чувствовал, что, вернувшись в лагерь, опять попадет в рабство. И все-таки он возвращался туда.
The cardinal was for him the fascinating serpent, and himself the bird which flies from branch to branch without power to escape.	Кардинал был для него зачаровывающей змеей, а сам он - птицей, которая порхает с ветки на ветку, но не может ускользнуть от змеи.
The return to La Rochelle, therefore, was profoundly dull.	Поэтому возвращение в Ла-Рошель было очень унылым.
Our four friends, in particular, astonished their comrades; they traveled together, side by side, with sad eyes and heads lowered.	Особенно наши четыре друга вызывали удивление своих товарищей: они ехали все рядом, понурив голову и мрачно глядя перед собой.
Athos alone from time to time raised his expansive brow; a flash kindled in his eyes, and a bitter smile passed over his lips, then, like his comrades, he sank again into reverie.	Только Атос время от времени поднимал величавое чело, глаза его вспыхивали огнем, на губах мелькала горькая усмешка, а затем он снова, подобно своим товарищам, впадал в задумчивость.
As soon as the escort arrived in a city, when they had conducted the king to his quarters the four friends either retired to their own or to some secluded cabaret, where they neither drank nor played; they only conversed in a low voice, looking around attentively to see that no one overheard them.	После приезда в какой-нибудь город, проводив короля до отведенного ему для ночлега помещения, друзья тотчас удалялись к себе или шли в расположенный на отшибе кабачок, где они, однако, не играли в кости и не пили, а только шепотом разговаривали между собой, зорко оглядываясь, не подслушивает ли их кто-нибудь.
One day, when the king had halted to fly the magpie, and the four friends, according to their custom, instead of following the sport had stopped at a cabaret on the high road, a man coming from la Rochelle on horseback pulled up at the door to drink a glass of wine, and darted a searching glance into the room where the four Musketeers were sitting.	Однажды, когда король сделал в пути привал, желая поохотиться, а четыре друга, вместо того чтобы примкнуть к охотникам, удалились, по своему обыкновению, в трактир на проезжей дороге, какой-то человек, прискакавший во весь опор из Ла-Рошели, остановил коня у дверей этого трактира, желая выпить стакан вина, заглянул в комнату, где сидели за столом четыре мушкетера, и закричал:
"Holloa, Monsieur d'Artagnan!" said he, "is not that you whom I see yonder?"	- Эй, господин д'Артаньян! Не вас ли я там вижу?
D'Artagnan raised his head and uttered a cry of joy.	Д'Артаньян поднял голову и издал радостное восклицание.