Три мушкетера

Was Felton, suspected by the baron, about to fail her at the decisive moment?	Неужели Фельтон, заподозренный бароном, не придет ей на помощь в решающую минуту?
She had only one day left. Lord de Winter had announced her embarkation for the twenty-third, and it was now the morning of the twenty-second.	Ей оставался всего один день: лорд Винтер объявил ей, что отплытие назначено на двадцать четвертое число, а уже наступило утро двадцать второго.
Nevertheless she still waited patiently till the hour for dinner.	Все же миледи довольно терпеливо прождала до обеда.
Although she had eaten nothing in the morning, the dinner was brought in at its usual time. Milady then perceived, with terror, that the uniform of the soldiers who guarded her was changed.	Хотя она утром ничего не ела, обед принесли в обычное время, и она с ужасом заметила, что у солдат, охранявших ее, уже другая форма.
Then she ventured to ask what had become of Felton.	Тогда она отважилась спросить, где Фельтон.
She was told that he had left the castle an hour before on horseback.	Ей ответили, что Фельтон час назад сел на коня и уехал.
She inquired if the baron was still at the castle.	Она осведомилась, все ли еще барон в замке.
The soldier replied that he was, and that he had given orders to be informed if the prisoner wished to speak to him.	Солдат ответил утвердительно и прибавил, что барон приказал известить его, если узница пожелает говорить с ним.
Milady replied that she was too weak at present, and that her only desire was to be left alone.	Миледи сказала, что она сейчас еще слишком слаба и что ее единственное желание - остаться одной.
The soldier went out, leaving the dinner served.	Солдат поставил обед на стол и вышел.
Felton was sent away. The marines were removed. Felton was then mistrusted.	Фельтона отстранили, солдат морской пехоты сменили - значит, Фельтону не доверяли больше!
This was the last blow to the prisoner.	Это был последний удар, нанесенный узнице.
Left alone, she arose. The bed, which she had kept from prudence and that they might believe her seriously wounded, burned her like a bed of fire.	Оставшись одна в комнате, миледи встала: постель, в которой она из предосторожности пролежала все утро, чтобы ее считали тяжело раненной, жгла ее, как раскаленная жаровня.
She cast a glance at the door; the baron had had a plank nailed over the grating.	Она взглянула на дверь - окошечко было забито доской.
He no doubt feared that by this opening she might still by some diabolical means corrupt her guards.	Вероятно, барон боялся, как бы она не ухитрилась каким-нибудь дьявольским способом обольстить через это отверстие стражу.
Milady smiled with joy. She was free now to give way to her transports without being observed.	Миледи улыбнулась от радости: наконец-то она могла предаваться обуревавшим ее чувствам, не опасаясь того, что за ней наблюдают!
She traversed her chamber with the excitement of a furious maniac or of a tigress shut up in an iron cage. CERTES, if the knife had been left in her power, she would now have thought, not of killing herself, but of killing the baron.	В порыве ярости она стала метаться по комнате, как запертая в клетке тигрица. Наверное, если бы у нее остался нож, она на этот раз помышляла бы убить не себя, а барона.
At six o'clock Lord de Winter came in. He was armed at all points.	В шесть часов пришел лорд Винтер; он был вооружен до зубов.