Три мушкетера

They carried him through an alley, up a flight of stairs, and deposited him in an antechamber.	Его втолкнули в длинный вестибюль, втащили вверх по какой-то лестнице и оставили в передней.
All these movements had been effected mechanically, as far as he was concerned.	Все движения, какие требовались от него, он совершал машинально.
He had walked as one walks in a dream; he had a glimpse of objects as through a fog.	Он шел, как ходят во сне, видел окружающее словно сквозь туман.
His ears had perceived sounds without comprehending them; he might have been executed at that moment without his making a single gesture in his own defense or uttering a cry to implore mercy.	Слух улавливал какие-то звуки, но мозг не осознавал их. Если бы его в эти минуты казнили, он бы не сделал ни одного движения, чтобы защититься, не испустил бы ни одного вопля, чтобы вымолить пощаду.
He remained on the bench, with his back leaning against the wall and his hands hanging down, exactly on the spot where the guards placed him.	Он так и остался сидеть на банкетке, прислонясь к стене и опустив руки, в том самом месте, где караульные усадили его.
On looking around him, however, as he could perceive no threatening object, as nothing indicated that he ran any real danger, as the bench was comfortably covered with a well-stuffed cushion, as the wall was ornamented with a beautiful Cordova leather, and as large red damask curtains, fastened back by gold clasps, floated before the window, he perceived by degrees that his fear was exaggerated, and he began to turn his head to the right and the left, upward and downward.	Но постепенно, оглядываясь кругом и не видя никаких предметов, угрожающих его жизни, ничего, представляющего опасность, видя, что стены покрыты мягкой кордовской кожей, красные тяжелые шелковые портьеры подхвачены золотыми шнурами, а банкетка, на которой он сидел, достаточно мягка и удобна, он понял, что страх его напрасен, и начал поворачивать голову вправо и влево и то поднимать ее, то опускать.
At this movement, which nobody opposed, he resumed a little courage, and ventured to draw up one leg and then the other.	Эти движения, которым никто не препятствовал, придали ему некоторую храбрость, и он рискнул согнуть сначала одну ногу, затем другую.
At length, with the help of his two hands he lifted himself from the bench, and found himself on his feet.	В конце концов, опершись руками о сиденье диванчика, он слегка приподнялся и оказался на ногах.
At this moment an officer with a pleasant face opened a door, continued to exchange some words with a person in the next chamber and then came up to the prisoner.	В эту минуту какой-то офицер представительного вида приподнял портьеру, продолжая говорить с кем-то находившимся в соседней комнате. Затем он обернулся к арестованному.
"Is your name Bonacieux?" said he.	- Это вы Бонасье? - спросил он.
"Yes, Monsieur Officer," stammered the mercer, more dead than alive, "at your service."	- Да, господин офицер, - пробормотал галантерейщик, чуть живой от страха. - Это я, к вашим услугам.
"Come in," said the officer.	- Войдите, - сказал офицер.
And he moved out of the way to let the mercer pass.	Он отодвинулся, пропуская арестованного.
The latter obeyed without reply, and entered the chamber, where he appeared to be expected.	Бонасье беспрекословно повиновался и вошел в комнату, где его, по-видимому, ожидали.
It was a large cabinet, close and stifling, with the walls furnished with arms offensive and defensive, and in which there was already a fire, although it was scarcely the end of the month of September.	Это был просторный кабинет, стены которого были увешаны разного рода оружием; ни один звук не доносился сюда извне. Хотя был всего лишь конец сентября, в камине уже горел огонь.