Трактаты. Проповеди

Пророк говорит: «И простер Господь руку Свою», имея в виду Духа Святого, а еще говорит: «и коснулся уст моих», а затем добавляет: «и сказал мне». Уста души суть ее высшая часть. Ее и подразумевает душа, когда говорит: «вложил Слово Свое в мои уста»[674], — это целование души, тут уста прильнули к устам, тут Отец рождает Своего Сына в душе и тут «сказуется» ей. И Он говорит: «Смотри, Я избрал тебя ныне и поставил над народом и царством»[675]. Господь обещал нас избрать в «нынешний день», где нет ничего, где, однако, «нынче» во веки веков. «И поставил тебя над народом» — это над целым миром, от него же ты должен быть пуст, «и царством» — иначе сказать: чего больше, чем одно, того слишком много, ведь тебе должно бежать всяких вещей и устремиться в ту высоту, где мы живем в Духе Святом.

В этом да поможет нам Бог, Святой Дух. Аминь.

ПРОПОВЕДЬ 71

Surrexit autem Saulus de terra apertisque oculis nihil videbat

(«Савл же восстал от земли с открытыми глазами и ничего не видел»)

Сие слово, которое я произнес на латыни, святой Лука пишет in actibus[676] о святом Павле, и оно звучит так: «Павел восстал от земли с открытыми глазами и не видел».

Мне сдается, что словечко сие имеет четыре значения. Первое таково: когда он восстал от земли, то открытыми глазами видел ничто, и это ничто было Богом; ибо, узрев Бога, он именует это «Ничто». Вот другое значение: когда он восстал, то не видел ничего, за исключением Бога. Третье: во всех вещах он ничего, кроме Бога, не видел. Четвертое же: когда он узрел Бога, то увидел все вещи как (сплошное) ничто.

А перед этим он (Лука) сообщил, как внезапно сошел с неба свет и низверг его (Павла) на землю[677]. Заметьте-ка, что он говорит, что свет сошел с неба. Наши лучшие учителя говорят, что небо несет в себе свет и все-таки не сияет[678]. Также и солнце имеет в себе свет, однако сияет. Равным образом обладают светом и звезды, хотя он к ним притекает[679]. Наши учителя утверждают: огонь в своей простой, естественной чистоте, на своем высшем месте не светит. Его естество столь чисто, что никакой глаз его никоим образом не может узреть. Он в такой мере тонок и невосприимчив для глаз, что, будь он здесь, в дольнем мире, пред глазом, тот его не мог бы коснуться своей зрительной силой. А в постороннем предмете его вполне можно увидеть, когда, он зажжен в куске древесины или угля[680].

Под светом небес разумеем мы свет, коим является Бог и каковой человеческий разум воспринять не способен. Потому-то и говорит святой Павел: «Бог обитает в неприступном свете»[681]. (Тем самым) он утверждает: Бог — это свет, к нему же не имеется подступа. К Богу нельзя подступиться. Даже тот, кто в восхождении и возрастании (осиян) благодатью и светом, все же еще никогда не входил в Бога: Бог не есть возрастающий свет, но в возрастании к Нему можно приблизиться. В возрастании Бога увидеть нельзя; если Бога и можно увидеть, то сие должно случиться во свете, коим является сам Бог. Один учитель говорит: в Боге не имеется ни больше, ни меньше, ни этого, ни того[682]. Покуда мы приближаемся, мы не входим внутрь.

И вот он (Лука) говорит: «его осиял свет с неба». Под этим он разумеет: все, что принадлежало его (Павла) душе, было охвачено. Один учитель утверждает, что в оном свете все силы души устремляются вверх, и возвышаются внешние силы, каковыми мы видим и слышим, а равно и внутренние силы, каковые мы называем мыслями. Сколь пространны они и не отягощены, просто диву даешься. Я могу так же легко представить, что происходит по ту сторону моря, как и то, что вблизи от меня. Но еще выше мыслей располагается разум, пока он находится в поиске[683]. Он движется кругами и ищет, он вглядывается тут и там, прибывает и убывает. А над разумом, который еще ищет, расположен разум другой, который здесь уже не взыскует, но стоит в своем чистом простом бытии, охваченном упомянутым светом. И я говорю, что в оном свете возвышаются все силы души. Чувства прыгают в помыслы: как высоки они и не обременены, этого не знает никто, кроме Бога и души[684].

Наши учителя полагают — и это сложный вопрос, — что даже ангелы ничего не знают о мыслях до тех пор, пока те не прорвутся и не проникнут в разум, который находится в поиске, а разум, который взыскует, не впрыгнет в разум, который более не ищет, но в самом себе является чистым светом. Сей свет охватывает собой все силы души. Поэтому-то он и сказал: «свет с неба осиял его»[685].