Только лучшее

Не улучшила положение и следующая няня. Родом из Швейцарии, она закончила специальные курсы по уходу за детьми. Во время собеседования Берни решил, что это идеальный вариант. Только вот она умолчала о том, что, должно быть, этот курс проходила где-нибудь в армии. Дама оказалась холодной, настоящим солдафоном. При ней дом засиял безупречной чистотой, обеды стали весьма скудными, зато в изобилии появились правила, требовавшие неукоснительного исполнения. Вдобавок она то и дело шлепала Алекса. Бедняга постоянно плакал, а Джил не хотелось возвращаться из школы домой, где царила эта няня. Пить молоко с печеньем не разрешалось, всякие лакомства тоже были под запретом. Когда Берни не было дома, дети не могли разговаривать за едой. Она объявила, что смотреть телевизор – это грех, а слушать музыку – противно Богу. Берни подозревал, что она малость не в себе. Как-то раз, через пару недель после появления этой няни, Джил что-то рассмешило в ее словах. Тогда та прошествовала через всю комнату и влепила девочке пощечину. Джил так опешила, что сначала даже не заплакала. Берни затрясся от гнева, вскочил и, ткнув пальцем в сторону няни, выкрикнул:

– Мисс Штраус, вон из этого дома! Немедленно!

Взяв на руки Алекса, он обнял Джил, чтобы успокоить, а час спустя громкий стук входной двери возвестил, что этот фельдфебель в юбке покинул их дом.

После этого случая Берни впал в уныние. Казалось, он провел собеседования со всеми нянями в этом городе, и ни одна из них не вызвала у него доверия. Первым делом он нанял уборщицу, но это мало помогло, так как его главной заботой были Джил и Алекс. Ему нужна была няня, которая будет о них хорошо заботиться. Берни уже казалось, что дети стали выглядеть неухоженными, и ему была отчаянно необходима помощница. Каждый вечер он мчался как угорелый домой, к Алексу и Джил. Днем с ними сидела приходящая няня, но она могла оставаться только до пяти часов. Его мать оказалась права: очень трудно целый день работать, а потом допоздна заниматься детьми, домом, задним двором, покупать продукты, готовить, стирать и гладить.

Наконец после полутора месяцев мучений им улыбнулась удача. Берни в очередной раз позвонили из агентства, и он выслушал их обычную сказочку: мол, откуда ни возьмись объявилась Мэри Поппинс, которая идеально подходит для такой работы.

Это была миссис Пиппин, дама шестидесяти шести лет родом из Англии, на последнем месте работы, где было двое детей, мальчик и девочка, она прослужила десять лет.

Дама из агентства, сообщив эти данные, почему-то добавила:

– Она выросла без матери.

– И что, в этом есть особый повод для гордости? – резко спросил Берни.

– Нет, но она знакома с подобной ситуацией.

– Прекрасно. И что?

– Она понимает оставшихся без матери детей и умеет с ними ладить.

Берни был трудным клиентом, сотрудников агентства уже раздражала его вечная подозрительность ко всем, кого они ему присылали. Повесив трубку, дама из агентства сделала себе пометку больше никого ему не предлагать, если и миссис Пиппин ему не понравится.

Няня позвонила в их дверь в четверг вечером. Берни только вернулся домой, успел только снять плащ и галстук. Он держал на руках Алекса, а Джил накрывала на стол. Ужинать они собирались гамбургерами – третий вечер подряд, а к ним еще жареной картошкой с салатом и сдобными булочками. У Берни с самых выходных не было времени зайти за продуктами, да еще и мясо то ли потерялось по пути, то ли они вообще забыли его купить.

Берни открыл входную дверь и оказался лицом к лицу с миниатюрной женщиной с короткими седыми волосами и ярко-голубыми глазами. На ней были темно-синяя шляпка, пальто и практичные черные туфли, похожие на обувь для гольфа. Дама из агентства не соврала: эта женщина и впрямь походила на Мэри Поппинс, даже сложенный черный зонт держала в руке.

– Мистер Файн?

– Да.

– Меня прислало агентство. Меня зовут Мэри Пиппин.

Она говорила с шотландским акцентом, и Берни мысленно улыбнулся. Это походило на шутку. Не Мэри Поппинс, а Мэри Пиппин.

– Здравствуйте.

Он с улыбкой пропустил ее вперед и показал на стул в гостиной. Джил стало любопытно, кого агентство прислало на этот раз, и она вышла из кухни с круглой булочкой для гамбургера в руках. Дама оказалась ненамного выше Джил и, посмотрев на девочку, с улыбкой поинтересовалась, что та готовит.

– Как мило с твоей стороны заботиться о папе и братике! Знаешь, я не ахти какая повариха.

Она улыбнулась, и тем самым сразу же расположила к себе Берни. А еще он вдруг понял, что на ней вовсе не туфли для гольфа, а броги. Значит, она шотландка до мозга костей. Юбка на ней была твидовая, белая блузка накрахмалена, а когда она сняла шляпку, Берни увидел у нее шляпную булавку.

Девочка вернулась в кухню.

– Это была Джил, – представил ее Берни. – Ей почти девять, а Алексу скоро исполнится полтора года.

Он поставил мальчика на пол, и тот потопал в кухню к сестре.

Берни улыбнулся миссис Пиппин: