Только лучшее

Они выпили много шампанского и когда уходили, Рут немного пошатывалась, но для Берни это был лучший обед с матерью за много лет. Он передал родителям приглашение от Лиз и, по-видимому, тоже был не очень трезв, раз его не пугала перспектива, что родители остановятся в их доме.

Пока они ждали, когда швейцар поймает для них такси, Берни с грустью смотрел на проносившиеся мимо автомобили, спешивших прохожих, маленькие магазинчики на Медисон-авеню всего в нескольких футах от них. Его любовь к Нью-Йорку никогда не угаснет, а Сан-Франциско он до сих пор воспринимал как ссылку, как ни пытался убедить себя, что именно там нашел счастье с Лиз.

Рут еще подлила масла в огонь:

– Я очень хочу, чтобы вы поскорее вернулись домой. Особенно сейчас.

Все они думали о Лиз и ребенке, которого она носит. Мать вела себя так, словно этот ребенок был подарком специально дня них.

– Береги себя.

Наконец перед ними остановилось такси. Мать крепко обняла сына, потом отступила на шаг, и он увидел, что в ее глазах блестят слезы.

– Желаю удачи вам обоим.

– Спасибо, мама.

Берни пожал ей руку, бросил взгляд, полный теплоты, на отца, отец ответил ему тем же, они оба помахали сыну и уехали, а Берни медленно вернулся в отель.

На следующий день, когда Берни уезжал, город был окутан серым покрывалом, лило как из ведра, но для него Нью-Йорк все равно был прекрасен. Пока самолет набирал высоту, Берни думал о родителях. Им, должно быть, нелегко, когда сын так далеко. Теперь, когда у него появилась дочь, он стал лучше их понимать. Ему бы тоже не понравилось, если бы его сын жил так далеко. Потом, устроившись поудобнее, он улыбнулся и подумал о Лиз и их будущем малыше. Берни надеялся, что ребенок будет похож на нее. Он хоть и мечтал о сыне, но не возражал бы и против маленькой девочки… С этой мыслью он задремал и проспал большую часть полета.

Неделя в Париже пролетела быстро, оттуда он отправился в Рим, потом в Милан. На этот раз он побывал еще в Дании и Берлине, а перед отъездом провел несколько встреч в Лондоне. Поездка была очень успешной. Когда Берни вернулся после трехнедельного отсутствия, Лиз стала похожа на медвежонка и выглядела очень забавно. Ничего из своей прежней одежды она больше не могла надеть, а когда лежала в постели, то казалось, что она проглотила большую дыню.

После того как они перестали заниматься любовью, Лиз встала с постели, но, поймав на себе взгляд Берни, вдруг застеснялась, схватила его рубашку и прикрылась.

– Не смотри на меня. Я такая толстая… сама себе противна.

– Толстая? Ты с ума сошла! Ты прекрасна, еще красивее, чем всегда!

Он подошел и нежно сжал ее ягодицы, потом погладил округлость живота.

– Есть предположения, мальчик это или девочка?

Лиз с улыбкой пожала плечами:

– Живот больше, чем с Джил на таком же сроке, но это ничего не значит.

Потом добавила с надеждой:

– Может быть, мальчик, ты ведь этого хочешь?

Берни чуть склонил голову:

– Знаешь, на самом деле это неважно, лишь бы малыш родился здоровым. Когда нам снова к врачу?

Лиз спросила с тревогой:

– Ты правда хочешь в этом участвовать?

Берни был удивлен: ведь все уже решено, – но потом вдруг понял:

– С тобой побеседовала моя дражайшая матушка?

Лиз покраснела и пожала плечами, словно хотела отмахнуться от вопроса и одновременно ответить. Берни привлек ее к себе и крепко обнял:

– Для меня ты прекрасна. И я хочу разделить с тобой все: и хорошее, и страшное, и чудо рождения. Мы оба сделали этого ребенка и теперь пройдем этот путь вместе, насколько возможно. Ты не против?

Было видно, что Лиз испытала облегчение: когда посмотрела на Берни, глаза ее блестели от слез.

– Ты уверен, что после этого у тебя не появится ко мне отвращение?

У Лиз был такой встревоженный вид, что он засмеялся, вспоминая, что они только что вытворяли в постели. Он нежно поцеловал ее и махнул рукой в сторону кровати:

– Разве было похоже, что я испытаю к тебе отвращение?

Лиз довольно захихикала и крепко обняла мужа:

– Ладно, извини.

В этот момент в дверь позвонили. Они бросились одеваться и едва успели до появления Джил и Трейси. Берни подбросил девочку в воздух, а потом стал показывать подарки, которые привез из Европы. Только через несколько часов Лиз и Берни смогли снова остаться наедине.

Она свернулась калачиком в кровати рядом с ним, они немного поговорили о его работе, о магазине, о его поездке и о ребенке, которого она носит. В последнее время Лиз больше всего интересовало именно это, и Берни не возражал. Это был их общий ребенок, и он очень гордился Лиз. Он обнял ее, и она, засыпая, довольно мурлыкала, как сытая кошка.

Глава 15