Только лучшее

– К сожалению, она не может перенести свою медицинскую практику в Нью-Йорк, а руководство «Уольфс» не может держать меня в Калифорнии вечно.

Было видно, что Берни очень переживает. Рут стало его жаль, и она мягко сказала:

– Бернард, ты не можешь жениться на магазине.

– Я уже думал об этом.

– И что же?

– Я очень многим обязан Полу Берману, чтобы все бросить.

На мгновение ему показалось, что мать рассердилась.

– Но это не значит, что ты должен пожертвовать для него собственной жизнью, своим счастьем, счастьем своих детей. И, на мой взгляд, ты так много сделал для магазина, что Берману грех жаловаться.

– Мама, все не так просто.

У Рут сердце болело за сына: Берни выглядел изможденным.

– Дорогой, а ты не думал, что, возможно, сам все усложняешь?

– Я подумаю. На досуге, – с невеселой улыбкой пообещал Берни.

Через три дня Рут улетела в Сан-Диего к мужу, и он впервые искренне сожалел об этом. В последнее время мать очень изменилась, даже Меган успела к ней привязаться.

– Берни, твоя мама удивительная женщина!

– Не поверишь, но она сказала то же самое о тебе, – рассмеялся Берни.

Это была первая ночь, которую они могли провести вместе, в одной постели.

– Я очень уважаю ее. И знаешь, она тебя очень любит.

Берни очень порадовали ее слова, а Мег была счастлива, что между ней и теперь уже всей его семьей сложились добрые отношения. Самого же главу этой семьи она обожала и, едва с ним расставшись, начала скучать.

– У меня такое ощущение, будто мы не виделись целую вечность, – прошептал Берни, уткнувшись носом ей в шею.

Он изголодался по ее телу, прикосновениям ее рук, ощущению ее кожи под своими руками. Они занимались любовью, потом наслаждались объятиями, пока не зазвонил телефон.

Меган вздохнула и, с виноватым видом отстранившись от Берни, потянулась к трубке. Сегодня была ее очередь дежурить. Берни не хотелось ее отпускать, он прижался к ней и стал ласкать ее сосок.

– Милый, мне нужно…

– Ну хотя бы сегодня… Если ты не ответишь, они позвонят Патрику.

– Они могут его не найти.

Как ни любила Мег Берни, это не позволяло ей безответственно относиться к своей работе. После четвертого звонка она все-таки сняла трубку. К ее телу все еще льнул аромат их страсти. Берни придвинулся к ней и просунул руку в промежность сзади.

– Доктор Джонс. Слушаю вас, – голос ее прозвучал чуть сбивчиво от ощущений, которые дарили ей его руки. Но уже через мгновение, выслушав то, что ей сказали, она, позабыв о сексе, вскочила с кровати и схватила джинсы. – Скоро буду. Вызовите анестезиолога.

Меган положила трубку и повернулась к Берни. Придется сказать все как есть, не время ходить вокруг да около.

– Что там случилось?

– Берни, милый… – она заплакала. Как же трудно сообщать такое! – Это Джил. – У него внутри все сжалось. – Она ехала на велосипеде, и ее сбила машина.

Меган продолжала одеваться, а Берни смотрел на нее так, словно не понимал ни слова. Меган протянула руки и погладила его по лицу. В это невозможно поверить! Неужели Господь мог поступить с ним так жестоко еще раз! И вдруг его словно прорвало:

– Черт побери, Меган, что с ней?

Он кричал на нее, а она хотела поскорее уйти, поехать в больницу и осмотреть Джил.

– Пока не знаю. Рана на голове, переломы… Хирурга уже вызвали…

– О боже…

Берни закрыл лицо руками. Мег протянула ему джинсы, принесла обувь.

– Соберись! Не время раскисать. Мы должны ехать. Возможно, все не так страшно.

Она помогла ему одеться, они выбежали на улицу, и Меган завела машину. Берни сидел, уставившись в пространство застывшим взглядом. Она попыталась как-то его расшевелить, но он лишь спросил:

– Ты знаешь, как это произошло? – у него был такой вид, словно он умер, да и чувствовал он себя примерно так же. – Почему?

По крайней мере хоть что-то говорит. Мег гнала машину со скоростью почти сто миль в час и молилась, чтобы появились полицейские и дали ей эскорт.

Медсестра по телефону сказала Мег, что девочка в реанимации, они делают все возможное.

– А мы с тобой в это время занимались сексом. Бог меня наказывает! – вдруг зло сказал Берни.

У Мег защипало в глазах от слез, и она еще сильнее вдавила в пол педаль газа.

– Почему ты во всем винишь себя? Да, мы занимались любовью, и это нормально для любящих друг друга!

– Нет, я не имел права предавать Лиз и… – он зарыдал, не в силах продолжать.

Его слова задели Мег за живое, но она продолжала его разубеждать, чтобы не дать окончательно сорваться.

Подъезжая к стоянке возле больницы, она предупредила:

– Как только мы остановимся, я сразу побегу, а ты припаркуй машину и жди в приемном покое, ладно? Как только что-нибудь узнаю, сразу к тебе спущусь.

Автомобиль остановился, и Мег посмотрела на Берни:

– Молись за нее, просто молись. Я тебя люблю.

Через мгновение ее уже не было.

Меган вернулась примерно через полчаса – в зеленом хирургическом костюме, в шапочке, маске и бахилах.

– Сейчас там ортопед. Она подключена к аппаратуре. Из Сан-Франциско летят на вертолете два детских хирурга. Это пока все.

Берни понял, что это означает, и еле слышно спросил:

– Мег, она не выкарабкается?