Только лучшее

Из-за снега путь до города занял больше времени, чем он рассчитывал. Берни сидел на заднем сиденье лимузина и думал о Мег. Казалось, с тех пор, как они впервые встретились в Напе, прошла целая вечность, и ему не терпелось снова ее увидеть, особенно в новой обстановке. В этом было что-то волнующее. Ему нравилась простая тихая жизнь, которую она вела, с любовью и преданностью отдавая все силы работе. И все же в ее жизни было и еще кое-что: бостонская родня, «безумный братец», как она с нежностью его называла, именитые родственники, о которых она говорила с легким сарказмом. Ее кузен, на чью свадьбу они пойдут сегодня вечером, был из их числа. Не мог Берни не думать и о своих чувствах к ней: уважении, восхищении, растущей привязанности. Но это еще не все. Теперь Берни вряд ли уже мог отрицать, что она влечет его как женщина, хотя он и чувствовал вину перед памятью Лиз из-за этого. Влечение к ней прочно поселилось в нем и день ото дня становилось сильнее. Лимузин мчал его по посыпанной солью Медисон-авеню, потом повернул на 76-ю улицу, а он сидел и думал, как прекрасна Мег.

Наконец автомобиль остановился. Берни вошел в вестибюль отеля и спросил, где остановилась Меган Джонс. За стойкой регистрации помощник менеджера, в петлице лацкана пиджака которого красовалась белая гвоздика, сверился с записями и с серьезным выражением лица ответил:

– Доктор Джонс остановилась в четыреста двенадцатом номере.

Берни поднялся на лифте на четвертый этаж и повернул направо, как ему сказали. Нажимая кнопку звонка, он невольно затаил дыхание. Его вдруг охватило нетерпение, а когда она открыла дверь, у него захватило дух. На Меган было вечернее платье из темно-синего атласа, голубые глаза сияли, блестящие черные волосы свободно спадали на плечи, на шее сверкало восхитительное сапфировое ожерелье, в ушах – сапфировые серьги. Гарнитур был явно старинный, уж в этом Берни разбирался. Он шагнул к ней и обнял. И у него, и у нее возникло ощущение, будто после долгой разлуки они вернулись домой. Даже не верилось, что за столь короткое время они успели так сильно соскучиться друг по другу. Но у них почти не было времени поговорить, потому что в комнату вошел ее брат, распевая что-то на французском. Выглядел он точь-в-точь так, как его описала Мег: этакий обворожительный белокурый плут аристократических кровей. Сэмюэль Джонс унаследовал от матери изящество, элегантность и невысокий рост. При этом он обладал мощным голосом и чувством юмора, а также, по его собственным словам, недюжинной сексуальностью. Он потряс руку Берни и тут же предупредил, чтобы он не вздумал даже попробовать стряпню его сестры или танцевать с ней, потом налил ему двойного виски со льдом, и все это за те минуты, пока Берни пытался перевести дух и сказать хоть несколько слов Меган. Через мгновение в облаке зеленого атласа и рыжих волос появилась невестка Меган, развеселая и буквально увешанная огромными изумрудами. Они оба влетели в комнату как вихрь. Только оставшись наедине с Меган в лимузине по дороге в церковь, Берни смог откинуться на спинку сиденья и выдохнуть. Супруги, слава богу, поехали на своей машине.

– Меган, вы потрясающе выглядите.

– Вы тоже.

– Я по вам скучал. В этот раз, приехав домой, я даже как-то растерялся. Мне все время хотелось быть в Напе, разговаривать с вами, где-нибудь гулять… или есть гамбургеры в «Олив ойл».

– Вместо всего этого великолепия? – шутливо спросила Мег, жестом указывая на их элегантные туалеты и лимузин.

– Пожалуй, я предпочитаю простую жизнь в долине Напа, – улыбнулся Берни. – Возможно, вы были правы, что уехали из Бостона.

Теперь он почти жалел, что ему предстоит возвращаться в Нью-Йорк, эта перспектива больше не казалась такой уж привлекательной. Ему хотелось вернуться в Калифорнию – в край, где климат мягче, люди вежливее и где он был бы рад видеть Меган в джинсах и белом халате. В некотором роде он испытывал такую тоску, словно это был его дом.

Мег его отлично поняла.

– Здесь у меня всегда такое чувство.

Она сама не могла дождаться, когда пройдут четыре дня и она вернется домой. Новый год она собиралась встречать в долине Напа, чтобы выезжать по вызовам, если понадобится, поскольку в Рождество дежурил Патрик. Они уже решили, что им нужен третий врач. Но сегодня до всего этого было еще очень далеко. Выйдя из машины возле церкви Святого Джеймса на углу Медисон-авеню и 71-й улицы, Берни взял Меган за руку. Она была прекрасна как никогда, и его переполняла гордость, что он идет с ней. В ней было что-то королевское: спокойная элегантность и какая-то сила. Позже он познакомился с ее кузенами, немного поговорил с братом, и, что удивительно, они ему очень понравились. Берни поймал себя на мысли, что у Мег, в отличие от Лиз, крепкая связь с родными, семья, которую она очень любит.