Только лучшее

Через два дня Берни повез Алекса к доктору Джонс, но на сей раз не в больницу, а в кабинет. Он располагался в небольшом светлом викторианском доме на окраине города. Доктор Джонс снимала помещение на двоих с еще одним врачом и сама жила в этом же доме, в квартире над кабинетом.

На Берни опять произвела впечатление ее манера общения с ребенком, и доктор понравилась ему еще больше, чем в прошлый раз. На ней был накрахмаленный белый халат поверх джинсов, но держалась она по-прежнему непринужденно, к ребенку прикасалась бережно, тепло улыбалась и Алексу, и его отцу.

– Сегодня ушко выглядит гораздо лучше. Но советую тебе, дружок, еще некоторое время не залезать в бассейн.

Она взъерошила кудряшки Алекса, и на мгновение этот жест напомнил Берни о другой женщине, затронув какую-то потаенную струну в его сердце, но он быстро сказал себе, что ему это показалось.

– Мне еще раз его привезти?

Она покачала головой, и Берни почти пожалел, что не услышал «да», но тут же разозлился на себя. Да, она красивая и умная, хороший врач, но не более того, и если бы Алекса нужно было показать врачу еще раз, его могла бы привезти няня. Так безопаснее. Берни поймал себя на том, что ему нравятся блестящие черные волосы и голубые глаза доктора, так похожие на глаза Лиз, и это его раздосадовало.

– Сейчас я заполню журнал, и можете быть свободны. Будьте добры возраст ребенка, – она мило улыбнулась Бернарду.

Он пытался говорить ровно, старательно избегая смотреть в такие знакомые глаза. Усилием воли он заставил себя сосредоточиться на ее вопросах.

– Ему два года и два месяца.

– В целом со здоровьем все в порядке? Прививки по возрасту сделаны?

– Да, все как полагается.

Потом она записала фамилию педиатра, который наблюдает ребенка в городе, имена остальных членов семьи.

Услышав, что у детей нет мамы, она извинилась, но Берни ее успокоил:

– Все нормально, вы же не знали.

– Как давно это случилось?

– В июле прошлого года, – ответил он коротко.

Она видела, что ему очень больно говорить на эту тему, слишком свежа еще рана.

Даже после того, как они ушли, доктор Джонс не могла не думать об этом мужчине, убитом горем, и его сынишке.

Прошла неделя, и она наткнулась на них в буквальном смысле в супермаркете. Алекс, как обычно, сидел в магазинной тележке, с ними была еще девочка. Доктор Джонс чуть не налетела на них, но успела остановиться. Все трое выглядели совсем не такими печальными, как ей представлялось.

– Ну, привет, как поживает наш дружок? – спросила она с улыбкой.

Алекс и Берни ей явно обрадовались.

– Спасибо. Ему гораздо лучше.

– Лекарства принимаете?

– Уже закончили.

Берни сегодня выглядел намного моложе в цветных бермудах и сандалиях и был весьма привлекателен. А Берни, в свою очередь, разглядывал с явным интересом ее: джинсы, хлопковая рубашка с короткими рукавами, красные сандалии на веревочной подошве, идеальный педикюр, волосы аж сияют. Джил, конечно, не могла знать, кто это, поэтому, когда Берни представил их друг другу, нехотя подала руку. И потом она подозрительно наблюдала за женщиной, но не упоминала о ней ни словом, пока они не сели в машину. Тогда она спросила:

– Откуда ты ее знаешь?

– Это доктор, которая лечила Алекса, – ответил Берни, стараясь говорить ровным тоном, хотя в душе чувствовал себя мальчишкой, которому нужно оправдываться перед матерью. Чувство было настолько знакомое, что он не выдержал и хмыкнул.

– А почему ты повез Алекса к ней?

Он хорошо понял по интонации Джил, о чем она подумала, только не мог понять, откуда такая неприязнь. Ему и в голову не приходило, что девочка ревнует.

– На случай, если кто-то из вас заболеет, доктор Воллаби дал мне ее телефон. Алекс заболел, и, знаешь, нам повезло: она согласилась нас принять, хоть и была глубокая ночь.

Джил что-то буркнула и больше ничего не спросила, но когда через несколько дней они опять встретились с доктором, совершенно ее проигнорировала, даже не поздоровалась.

Уже в машине Берни жестко заметил:

– Твое поведение недопустимо.

– А что в ней такого особенного?

– Хотя бы то, что она врач, и когда-нибудь может понадобиться и тебе. Кроме того, не вижу причин для грубости, она же тебе ничего плохого не сделала.

Одно радовало: Алекс был от доктора без ума. Увидев ее в супермаркете, он радостно взвизгнул, а когда она подошла к ним, протянул ладошку поздороваться. У нее нашелся для него леденец на палочке. Она угостила и Джил, но та от предложенного леденца отказалась. Доктор не обратила внимания на враждебность девочки и лишь пожала плечами.

Джил в последнее время стала очень ранимой, дерзила, огрызалась. Берни не мог понять, в чем дело: то ли она взрослеет, то ли все еще очень тоскует по матери. Няня предположила, что скорее всего и то и другое понемногу.