Только бы не

— Ты права, мы бы давно заметили такого папочку!

Не глядя на нас, мужчина всплеснул руками и закричал в телефон.

— Естественно, я проверил! Молодой человек, я не первый день за рулём, здесь нечего обсуждать, присылайте эвакуатор! Я не собираюсь ждать целый день! Ну, наконец-то! Адрес? Я около какой-то школы. Сейчас узнаю…

Коллега подошла к решётке и сказала ему номер школы и адрес. Мужчина благодарно кивнул и посмотрел на меня.

Тот взгляд стал решающим. Сергей сказал мне об этом, когда делал предложение. Он влюбился в меня с первого взгляда.

Я не могу не думать о нашей первой встрече, не могу не вспоминать её и не гадать, что он делал в тот день около школы. Разговаривал по телефону или притворялся? Его машина действительно сломалась или…

Мы сходили на концерт, потом в кино, потом в ресторан. Его машину починили через неделю. По крайней мере, он так сказал.

Я познакомилась с мужем у школьных ворот.

Это улика или нет?

Так и с остальным. Теперь всё представляется в другом свете, даже самые обыденные факты.

То, что он выпускал детские книги.

То, что участвовал в ярмарках для детей.

То, что зачастую приезжал в школу, то повидаться, то с угощением или чтобы отвезти меня домой.

То, что часто ездил в командировки.

То, что он не позволял мне использовать его рабочий компьютер. Сломан, вирус, загрузка программы — много причин. А я и просила-то всего пару раз, когда навещала его на работе.

То, что он не обращал внимания на заигрывания других женщин. Лучше бы обращал, лучше бы изменял. Лучше всё, что угодно, только не выжженная в памяти правда.

Только бы не…

Как он относился ко мне? Он был внимательным, добрым, предусмотрительным и любящим. Если бы он не оказался мерзким чудовищем, я бы назвала его образцовым мужем.

Страшные слова. Жуткая правда.

Однажды меня звали Викторией, и я была учительницей начальных классов.

А теперь я женщина, взявшая себе имя обманутой богини. Гера сильнее меня, она боролась. У неё другая история, но любой обман бьёт в спину, заставляет задаваться вопросами, примерять вину на себя. Это неправильно, несправедливо по отношению к себе, но…

Я — коллекционер фактов, ранее не казавшихся подозрительными, а теперь бьющих тревогу. Думая о них, я начинаю сомневаться в себе. Это страшно, ты забываешь, где правда. Прошлое становится галлюцинацией.

Чувство вины въедается в душу. Не могу не думать о том, что я должна была догадаться. Не знаю, как, но должна была. Как можно не разглядеть жуткую гниль, когда ты сливаешься с человеком воедино? Инстинкты. Где они? Какого дьявола они молчали?!

Сергей был внимательным, порой даже слишком. Но кто на такое жалуется?! Только иногда мелькала крохотная мысль, что он слишком старается, словно замаливает грехи.

А грехов не находилось. Я ловила на Сергее женские взгляды, но причин для ревности не было. Муж не улыбался в ответ, не флиртовал. Совсем.

Я до сих пор вижу их лица, десятков женщин, которые с ним заигрывали. Они делали это постоянно, не стесняясь меня. Я вижу их по ночам во сне. Я хватаюсь за их руки, за одежду, бегу за ними, но они ускользают.

Невеста Волинского, как она смотрела! Откровенно, дерзко, приглашающе. Заметил ли Дмитрий?

Иногда мне снится тот день на стоянке, тот взгляд, тот очевидный интерес.

И тогда я рву гортань, кричу горем в ночь: «Вы все на него смотрели! Вы все его хотели! Не только я, но и вы тоже! Вы тоже смотрели и ничего не видели, как и я! Не я одна ошиблась, вы тоже!»

Но ответа нет.

Почему, почему, почему я не догадалась?!

Я пила яблочный сок и смотрела новости, когда в дверь позвонили. Выйдя в прихожую, по привычке глянула на себя в зеркало, прежде чем отпирать замок.

Это последний момент, когда я помню себя счастливой.

На лестничной площадке стояли двое, мужчина и женщина. Из полиции. Они сказали, что пришли насчёт Сергея, и я чуть не потеряла сознание от волнения.

— Где он? Что с ним случилось? Пожалуйста, не тяните, скажите, он в порядке? Он жив?!

— Да, он жив, — ответила женщина.

— Слава Богу! — воскликнула я и ровно через минуту пожалела о том, что Сергей не умер. Давно, до нашей первой встречи. Или до собственного рождения.

Сергея арестовали во время полицейского рейда. Полиция забрала домашний компьютер, планшет, телефоны, но дома ничего не нашли, только на работе. Уже имелось достаточно доказательств его связей и деяний, чтобы судебный процесс завершился в рекордные сроки.

Я знала Сергея два года. ДВА. ГОДА. «Знала»? Нет, не знала.

Я задыхалась.

Полиция отнеслась ко мне вежливо, но с осторожностью. Как доказать абсолютную невиновность? Как подтвердить, что я ни о чём не догадывалась? Я прожила рядом с мужем два чёртовых года и ни о чём не догадалась. Мучительное, невозможное «рядом».

Я желала Сергею смерти. Возможно, именно моё пожелание и убило его, потому что я хотела этого достаточно сильно.

Я бы смогла убить его собственными руками, я бы приветствовала эту возможность.

Я ненавидела его. За всё, а особенно за то, что он сказал мне на прощание. После ареста мы виделись всего один раз, издалека, но я прочитала по его губам одно слово.