Терпимость

“Не без оснований, – продолжалось в нем, – многие благочестивые люди жалуются, что различные исповедания и катехизисы, которые до сих пор публиковались и которые сейчас публикуют различные церкви, являются яблоками раздора среди христиан, потому что все они пытаются навязать определенные принципы совести людей и учитывать тех, кто с ними не согласен как еретиков”.

Вслед за этим он самым формальным образом отрицал, что социнианцы намеревались запрещать или притеснять кого-либо другого из-за его религиозных убеждений и, обращаясь к человечеству в целом, обратился со следующим призывом:

“Пусть каждый будет свободен судить о своей собственной религии, ибо это правило изложено в Новом Завете и на примере самой ранней церкви. Кто мы такие, несчастные люди, чтобы душить и гасить в других огонь божественного духа, который Бог зажег в них? Есть ли у кого-нибудь из нас монополия на знание Священных Писаний? Почему мы не помним, что наш единственный учитель – Иисус Христос, и что все мы братья, и что никому не дана власть над душами других? Возможно, один из наших братьев более образован, чем другие, но в том, что касается свободы и отношений со Христом, мы все равны ”.

Все это было очень прекрасно и очень чудесно, но это было сказано на триста лет раньше времени. Ни социнланнцы, ни какая-либо другая протестантская секта не могли в долгосрочной перспективе надеяться удержаться в этой неспокойной части мира. Контрреформация началась со всей серьезностью. Настоящие орды отцов-иезуитов начали обрушиваться на потерянные провинции. Пока они работали, протестанты поссорились. Вскоре жители восточной границы вернулись в лоно Рима. Сегодня путешественник, посещающий эти отдаленные уголки цивилизованной Европы, вряд ли догадается, что когда-то они были оплотом самой передовой и либеральной мысли того времени. Он и не подозревал, что где-то среди этих унылых литовских холмов находится деревня, где миру впервые была представлена четкая программа практической системы терпимости.

Движимый праздным любопытством, я недавно взял выходной, пошел в библиотеку и прочитал указатель всех наших самых популярных учебников, из которых молодежь нашей страны узнает историю прошлого. Ни один из них не упомянул социнианство или соццини. Все они перескочили от социал-демократов к Софии Ганноверской, а от Собеска – к сарацинам. Там были обычные лидеры великой религиозной революции, включая Эколампадия и меньшие огни.

В одном томе содержалась только ссылка на двух великих сиенских гуманистов, но они появились как расплывчатое приложение к чему-то, что сказали или сделали Лютер или Кальвин.

Опасно делать прогнозы, но у меня есть подозрение, что в популярной истории через триста лет все это будет изменено и что Соццини смогут позволить себе роскошь отдельной небольшой главы и что традиционные герои Реформации будут перенесены в конец страницы.

У них есть такие имена, которые в сносках выглядят ужасно внушительно.

ГЛАВА XVIII МОНТЕНЬ

В Средние века говорили, что городской воздух способствует свободе.

Это было правдой.

Человек за высокой каменной стеной мог спокойно показывать нос барону и священнику.

Немного позже, когда условия на европейском континенте настолько улучшились, что международная торговля снова стала возможной, стал проявляться еще один исторический феномен.

В словах, произносимых по слогам, он гласил: «Бизнес способствует терпимости».

Вы можете проверить это утверждение в любой день недели и, прежде всего, в воскресенье в любой части нашей страны.

Уайнсберг, штат Огайо, может позволить себе поддерживать Ку-клукс-клан, но Нью-Йорк не может. Если жители Нью-Йорка когда-нибудь начнут движение за изгнаниевсех евреев, всех католиков и всех иностранцев в целом, на Уолл-стрит возникнет такая паника и такой переворот в ходе работы, что город будет разрушен без надежды на восстановление.

То же самое было верно и во второй половине средневековья. Москва, резиденция второстепенного,считающегося великим, княжества, могла бушевать против язычников, но Новгород, международный торговый пост, должен был быть осторожен, чтобы не обидеть шведских, норвежских, немецких и фламандских торговцев, которые посещали его рыночную площадь и уезжали в Висбю (город в Швеции).

Чисто аграрное государство могло бы безнаказанно потчевать своих крестьян серией праздничных аутодафе. (Аутодафе́ (ауто-да-фе, аут-да-фе, ауто де фе; порт. auto da fé, исп. auto de fe, лат. actus fidei, букв. – «акт веры») – в Средние века в Испании и Португалии – торжественная религиозная церемония, включавшая в себя процессии, богослужение, выступление проповедников, публичное покаяние осуждённых еретиков, чтение и исполнение их приговоров, в том числе сожжение на костре.) Но если бы венецианцы, генуэзцы или жители Брюгге устроили погром среди язычников в своих стенах, произошел бы немедленный исход всех тех, кто представлял иностранные деловые дома, а последующий вывод капитала привел бы город к банкротству.