Теплый дом. Том II: Опекун. Интернат. Благие намерения. Детский дом (записки воспитателя)

Сейчас, когда возрождается благотворительность, она должна приобретать новые, если хотите, социалистические формы. Может быть, социализма легче всего достигнуть именно в этом — в отношении к чужим детям. Однако идею соучастия в детских судьбах, идею соучастия не на словах, не в болтовне, а в реальных поступках надо еще культивировать. Повесть «Благие намерения» как бы взывает к общему взрослому миру принять на себя долю ответственности за детей, которые остались одинокими в силу наших общих бед. Да, за каждого ребенка отвечают его собственные родители. Но и общество в целом. Ведь дурные родители — это продукт общества, имеющего серьезные недостатки.

Значительная часть повести посвящена такой теме, как предательство — предательство взрослых людей. Это справедливое беспокойство, ибо вся система интернатных учреждений — свидетельство взрослого предательства высших нравственных интересов человека, его долга, его совести, его ответственности. Автор сравнивает это предательство с общественной грязью, а настоящего педагога — с ассенизатором. С человеком, который вынужден выгребать эту общественную грязь. Кто-то же должен это делать. Сиротские заведения сегодня — это своеобразный человеческий отстойник, куда недобросовестные взрослые, социальные беды, низкий уровень морали как бы сбрасывают отхожий материал, и этот материал — дети. Но кто-то должен спасти этих детей? Идеи милосердия значительны и важны для всего нашего развития. Повесть становится гимном учителю, ибо идею милосердности, идею спасения детей она поднимает на новый, возвышенный уровень.

Повесть не дает рецептов. Не дает их и вся педагогика. Однако все же один рецепт есть. Это безоговорочное самосожжение педагога во имя ребенка. Может быть, это и есть главный педагогический вывод всей повести: всякий ли педагог готов жертвовать собой во имя защиты и спасения ребенка?

ЛАРИСА МИРОНОВА. «ДЕТСКИЙ ДОМ» ЗАПИСКИ ВОСПИТАТЕЛЯ

Произведение Ларисы Мироновой — очерк, последовательное описание фактов, и внешне он как будто непритязателен. В то же время он объективно описывает положение дел в типичном современном детском доме, подчеркивая как бы множество общих мест, выводя множество общих знаменателей. На наш взгляд, следует подчеркнуть следующее: этот очерк, внешне схожий с произведением А. С. Макаренко «Марш 30-го года», в то же время чрезвычайно отличается от него, и это отличие печально. Макаренко, показывая нам результат воспитания, обращает внимание на средства педагога и систему организации дела, внушая чувство оптимизма и надежды. Детский дом 80-х годов, который описывает Лариса Миронова, чудовищно отличается от достигнутого Антоном Семеновичем Макаренко. Такое впечатление, что несколько десятилетий, отделяющих друг от друга два детских дома, нанесли беспощадный удар системе, столь четко выстроенной выдающимся педагогом. Мы являемся на педагогические развалины, где царят анархия, воровство, полное неуважение к личности ребенка. Да и в социальном отношении обстановка, окружающая детский дом Ларисы Мироновой, значительно драматичнее и тяжелее, нежели описанная Макаренко. Как мы знаем, Антон Семенович имел дело с круглыми сиротами, с детьми, совершавшими крупные преступления. Почти все дети из детского дома наших дней имеют родителей, но что это за родители? Они пьют, без видимой нужды предают детей. Детский дом переполнен результатами зла взрослых людей. Да и сам дом внешне напоминает пепелище. В чем тут причина?

Обстановка, которая сложилась в детских домах страны, — во всяком случае, во многих из них — была такова, что взрослые недобросовестные люди, особенно люди, объединившиеся во имя корыстных, нечистых целей, не имея практически никаких ограничений и настоящего контроля, корыстно пользовались средствами, которые государство выделяло для воспитания ребят. К тому же система детских домов оказалась социально заброшенной. Нормы на содержание воспитанников — чрезвычайно низкими. Говорят, легко воровать, когда добра много. Но еще легче воровать, если добра мало. Тогда можно списать на жалость, на нищету. Не развивалась педагогика детского дома. Во многих интернатных учреждениях дети просто жили, просто сохранялись физически, не получая ни нравственного, ни этического, ни физического, ни эстетического воспитания.

Примерно такой детский дом и описывает Лариса Миронова.

В ее повествовании много верных наблюдений и любопытных фактов. Внимательный воспитатель найдет в них много полезного, узнает себя. Некоторые замечания автора требуют дополнительных размышлений.

Например, в главе «А нам должны! Мы — сироты» есть размышления о детском иждивенчестве, которое воспитывает детский дом. Уточним: плохой детский дом.

Вот как пишет автор: