Теплый дом. Том II: Опекун. Интернат. Благие намерения. Детский дом (записки воспитателя)

Повествование Ларисы Мироновой вообще предельно искренне и честно. Чего стоит, например, Татьяна Степановна, мимикрирующая воспитательница, человек, способный видоизменяться в зависимости от обстановки. Эта Татьяна Степановна способна принять ворованное от своей воспитанницы Фроси. Она же становится в позу обвинителя, когда это удобно, и наша героиня находится в трудном положении. И она же является как соратница и помощница, как только выясняется, что в детский дом скоро придет комиссия горкома профсоюза и директору Людмиле Семеновне придется, по всей вероятности, туго.

Директор детского дома Людмила Семеновна, или «дирюга», как зовут ее ребята, — злобно воинствующий персонаж, который как бы символизирует все беды современного детского дома. Она и организатор воровства вместе с кастеляншей (вспомним историю об арабском белье), она и мастерица по части обмана всевозможных комиссий, символ лжи и нечестности. А чего стоит история со смертью Лены Ренейской. Эту девочку «дирюга» невзлюбила с особой яростью. Девочка, и это не раз замечали воспитатели, бывала вне себя после директорских проработок. И вот однажды после такой проборки она утонула на мелководье. Это кажется странным нашей героине. Она начинает действовать. Но это действие во спасение, ибо она уже чувствует, что против нее накоплен компроматериал, как против нее подталкивают ее собственных воспитанников. Речь идет о защите. И она вступает в сражение.

Записки Ларисы Мироновой как бы обрываются на полуфразе. И это, пожалуй, оправданно объяснено самим жанром записок. Ведь они и предполагают фрагментарность, незавершенность, отрывочность. Почему, например, героиня, узнав о коллективной краже взрослых под руководством директрисы, не воспротивилась этому, не приняла каких-то реальных мер? Сегодня, когда в детских домах в обстоятельствах серьезной бесконтрольности столько нарушений нравственных, этических норм не просто педагогики, а элементарной порядочности, такое поведение воспитателя необъяснимо и не может быть признано праведным. Слишком уж скороговоркой сказано и о смерти Лены Ренейской. Неужели же так мало чувств, так мало вопросов, так мало сострадания вызвала невнятная смерть этой девочки у воспитателя, который живет рядом? Который борется за мораль, за души детей? Как же должен он бороться за самое их жизнь? И эти вопросы остаются без ответа.

Неубедительным выглядит послесловие к запискам. Время, проведенное рядом с детской бедой, на наш взгляд, могло бы подвести и автора записок, и главного их персонажа к более серьезным выводам и вопросам, нежели те, что собраны в этой последней главке. Автор прав. В записках речь идет о плохом детском доме и о плохих людях-взрослых, которые находятся рядом с детьми. Но достаточно ли этой констатации? Достаточно ли сказать, что вот где-то, как в фильме, виденном автором, есть хорошие воспитатели и хорошие директора, а там, где ей довелось работать, такого она не нашла? Как не хватает нам и привходящей социальности, если можно так выразиться. Мы, к сожалению, так и не поняли, что за человек автор записок, она же главный герой повествования. Каково ее недавнее прошлое? Почему она одна воспитывает двух детей? И это не обывательское любопытство. Личная судьба человека, особенно такого, как она, способного спонтанно, только увидев в первом приближении детскую беду, броситься ей на выручку, требует еще чего-то большего. Требует прежде всего объяснения, какова духовная биография этого человека. И нам хочется узнать, вернее — найти подтверждение, что духовная биография главной героини записок не так-то проста и однозначна, что дети, собственные дети, которых она воспитывает, судя по всему, есть результат какой-то семейной драмы, и эта драма внушила главной героине какие-то особые нравственные заповеди. Каковы они, эти взгляды на детство, на детское одиночество, на семью и на долг родителей перед собственными детьми? К сожалению, этот огромный комплекс вопросов так и остается за бортом повествования.

И все же «Записки воспитателя» — честное произведение. И его незавершенность тоже признак честности. Действительно, положение в детском доме очень часто не просто печально, а драматично. Оставаясь закрытой от общества системой, детский дом еще не стал подконтролен народу и общественным организациям. Очень часто ценность педагогов и руководства в таких заведениях определяется решением сугубо материально-технических вопросов. Отлакированы полы, покрыты коврами, чистое белье, дети постоянно ходят в баню, этого оказывается уже достаточно, чтобы выставлять пятерку за работу в детском доме. Однако за тюлевыми шторами очень часто процветает воровство, чувство полного равнодушия к детским судьбам, отсутствие элементарных забот об их социальном будущем, об их профессиональной подготовке. Совершенно, или почти совершенно, детские дома не заботятся по-настоящему о том, как сложатся судьбы их воспитанников дальше.