Танцующий на воде

Он встал из-за стола и, светя себе лампой, прошелся по периметру комнаты. Предварительно он кивнул в мою сторону. Задание было яснее ясного. Я занялся выдвижными ящиками. Обнаружил дневник, несколько писем личного характера, стопочку пригласительных открыток – ничего, связанного с Мак-Кирнаном. Разочарованный, я перевел глаза на Блэнда. Его усилия были сосредоточены на дубовом сундучке в углу кабинета. Блэнд опустился на колени, ощупал железный замок. Выудил из кармана мешочек, а из мешочка проволоку. Чамберс, устроившийся в кресле с высокой спинкой, нервно теребил пуговицу, стараясь не смотреть, как Блэнд возится с замком. Наконец замок щелкнул, крышка почти подпрыгнула на тугих пружинах, и Блэндово лицо расплылось в торжествующей улыбке, адресованной Чалмерс у.

Из сундучка Блэнд извлек пачку аккуратно вскрытых конвертов, положил на стол. Я принялся вытряхивать письма и почти сразу понял: вот оно, искомое. Ибо эти письма имели совершенно иную тональность. За лаконичностью, даже обрывистостью фраз стояли судьбы людей – продаваемых, приобретаемых, разлучаемых с родными. Что касается чисел, из них явственно следовало: Илон Симпсон сделал состояние на торговле живым товаром. Ни его самого, ни Симпсона-старшего я никогда не видел, однако перед моим мысленным взором буквально вырос белый джентльмен – желанный гость в лучших домах Северных штатов, пример образованности и изысканного обхождения, не замеченный в связях, его порочащих, не втянутый ни в одну из комбинаций, от которой идет даже слабенький душок. Да только в дубовом сундучке таился Симпсонов двойник – нечистоплотный субъект, преступник, гнусный член гнусного общества, которое подстраховывает «своих»; фундаментом же для дома его служила братская могила, что ширилась и углублялась с каждой новой сделкой, а допускал такую ситуацию якобы свободный от рабства город Филадельфия.

Мне попались и письма от Мак-Кирнана. Пригодятся: чем больше образцов, тем лучше.

– Мистер Симпсон обнаружит пропажу! – захныкал Чалмерс.

– Ничего подобного. Сам он не хватится, если только вы его на мысль не наведете, – отрезал Блэнд.

Мы направились к двери. Удрученный Чалмерс плелся следом.

– В ближайшие дни с вами свяжутся, – говорил ему Блэнд. – У нас имеются точные сведения, что ваш так называемый не-хозяин не появится еще неделю. Письма мы вернем, вы их положите на место, запрете на замок. После этого вы свободны. Можете катиться на все четыре стороны.

Пара дней мне понадобилась, чтобы подделать пропуска для Лидии с детьми и рекомендательные письма для Блэнда, перемещаться без которых по отдельным графствам было крайне опасно. Документы мы вернули Чалмерсу – и больше о нем не слыхали. Даже после того как события стали развиваться по неожиданному сценарию, никто из наших врагов не вышел ни на Рэймонда, ни на Оту, ни на остальных членов филадельфийской ячейки. Блэнд вскоре уехал в Алабаму. Попрощаться с ним мне не позволили. У нас прощания вообще редко удавались, но в данном случае я ужасно досадовал. Хотелось, чтобы весь план донес до меня Блэнд – а это сделал Рэймонд.

По его словам, операция по вызволению должна была стать самой дерзкой из всех, подготовленных филадельфийской ячейкой. Блэнду следовало направиться в Цинциннати, где надежный агент подготовил для него убежище. Там Блэнд изучит побережье реки Огайо на предмет «станций» и выберет подходящую либо в Индиане, либо в Иллинойсе, после чего поедет на Юг, в Алабаму, этот оплот рабства. Его цель – город Флоренция; именно там, в неволе у Мак-Кирнана, живет Хэнк Пирсон, старый верный друг Оты. Хэнк приведет к Блэнду Лидию и детей. Лидия узнает, что Блэнду можно доверять по шали – эту шаль она сама оставила мужу на память. Далее Блэнд, выдавая себя за владельца Лидии и детей, повезет их в Филадельфию. Если по пути они окажутся разделены, Лидию выручит поддельный пропуск.

Рискованность плана усугублялась временем года, выбранным для его исполнения. Стоял август – пора коротких ночей. Однако ждать длинных, зимних, благословенных для каждого агента было нельзя, поскольку разведка принесла неутешительные вести: Мак-Кирнану грозит разорение; по всей вероятности, очень скоро он начнет распродавать невольников порознь, и следы Лидии и детей затеряются навсегда, а вся наша подготовка пойдет насмарку.

Глава 20