Танцующий на воде

Мы продолжали путь. Закатное солнце било нам в спины. Я не гулял по городу с того вечера, как меня сцапали, – попросту трусил. А рядом с Микайей Блэндом расхрабрился. Блэнда ведь я знал еще по Виргинии; я даже мысленно своим самым старым другом его называл, отнюдь не уверенный, что имею на это право (или что остальные подходят под определение «друзья»). Вдобавок Блэнд единственный еще верил в мои способности.

– Можно спросить? – решился я. – Как и когда вы познакомились с Корриной?

– О, это дело давнее, Хайрам. Когда я впервые встретил Коррину, она была институткой. Знатные виргинские семьи имели такой обычай – посылать дочерей в Нью-Йорк «за образованием». Чему учили девиц в тамошнем университете? Французскому языку, домоводству, музыке, живописи да еще литературе, но только по верхам. Коррине хотелось большего. Нью-Йорк ее заворожил. Она убегала со скучных занятий – куда бы ты думал? – на заседания Общества аболиционистов. Там-то мы и познакомились.

Видишь ли, Хайрам, многим нашим казалось, мы должны распространить свое влияние на Юг. Коррина этой идеей загорелась, сама вызвалась. С ней стали работать. На нее делали ставку – будет, мол, тем самым копьем, которое поразит в сердце демона по имени Рабство. Проект вполне удался. На выходе мы имели красавицу южанку, гордость патриархальной Виргинии, которой предстояло эту Виргинию уничтожить. На счету Коррины немало побед. И ты даже не представляешь, Хайрам, чем она пожертвовала.

– Представляю. Собственными родителями, – сказал я.

– Если бы только ими! Рэймонд, Ота и даже сама Мозес на подобные жертвы никогда бы не пошли – да у меня бы и язык не повернулся просить о таком. Но я как раз познакомился с тобой, еще мальчиком. Я тогда был занят чем-то вроде рекогносцировки местности. Информацию собирал под именем «Филдз». Локлесс полнился легендами о Санти Бесс, но мне и в голову не стукнуло проводить параллели между бабушкой и внуком. В мальчике с феноменальной памятью я не разглядел будущего Паромщика. А Локлесс Коррина выбрала не случайно – лишь там имелся наследник, которого, как полагала Коррина, будет легко окрутить и затем одурачить. Когда же заявленный наследник погиб, Коррина решила, что виргинская ячейка вправе контролировать не только отдельную усадьбу в графстве Ильм, но и человека, через которого все наше общество обретет дополнительную мощь.

– Но ведь у вас уже есть Мозес.

– Мозес никому не подчиняется. Правда, она предана филадельфийской ячейке, но Коррина-то заправляет не здесь, а в Виргинии. Вот ей и хотелось завести Паромщика у себя.

– Выходит, все чистенькие? Никто не виноват?

– Не совсем так. Коррина не чистенькая. Просто она права – и все. Ты никогда не задумывался, что с ней сделают, если рассекретят? Какая судьба ждет женщину, поправшую законы штата, законы целого общества, глумившуюся над святынями этого общества? Как поступят с той, которая вздумала низвергнуть ни много ни мало жизненный уклад поколений?

Через переулок мы с Блэндом вышли к дому на Девятой улице. Лишь теперь я сообразил: да ведь Блэнд провожал меня! Не навязывая своей опеки, довел до самых дверей. Эта мысль меня позабавила. Я взглянул на Блэнда, тряхнул головой и тихонько засмеялся.

– В чем дело? Ты ведь не думаешь, что мы тебя принудим к сотрудничеству? Ты уже был приневоленным – хватит.

Я издал второй смешок, более громкий. И тогда Блэнд обнял меня за плечи и захохотал со мною вместе.

Глава 19

Той ночью я снова и снова проигрывал Переправу, которая удалась мне в Блэндовом доме. Определенно, сила моя была со мной, во мне, да только не в руках моих. Наоборот, я сам был ее игрушкой. Она мною вертела как хотела. Каждое размыкание пространства, каждый выплеск синего свеченья доказывал мне: я не Паромщик, а пассажир. Требовалось разобраться в механизмах, и способ был только один – спросить ту, которая уже разобралась. Истинную Паромщицу. Мозес.

Но в приоритете оставались Лидия и ее малыши. Поэтому назавтра мы с Микайей, Рэймондом и Отой засели в гостиной и принялись обсуждать способы их вызволения.

– Прежде всего понадобятся пропуска, – объяснял Блэнд. – Причем такие, чтобы комар носа не подточил. На имя Дэниела Мак-Кирнана. Это бывший хозяин Оты, и именно он держит Лидию с детьми. Всем четверым предстоит долгий путь, а наши агенты порой проваливаются из-за пустяков. То про комендантский час для чернокожих позабудут, потому что в законе как-то нечетко о нем написано. То время прибытия парома перепутают. А бывает, просто удача от них отворачивается.

– Пропусками я займусь, – сказал я. – Только понадобятся образцы почерка этого Мак-Кирнана. Чем больше бумаг, тем лучше. Ота, вольную свою доверишь, чтобы мне руку набить?

– Вольная не подойдет, Хайрам. Я ж тогда в сговор вступил кое с кем. Тот человек с Мак-Кирнаном насчет меня сторговался, а уж после вольную выправил.