Там, на сухой стороне

Сам же Чантри знал только то, что эту хижину в горах построил его брат. Левой рукой он держал поводья, правая лежала на винтовке. За свою жизнь он научился быть осторожным. Он никогда не ложился спать ночью без готовности немедленно вскочить на ноги при малейшей опасности. И никогда не садился за обеденный стол с уверенностью, что благополучно закончит трапезу.

Он медленно пробирался вперед. Керноган ничего не знал ни о людях, которые пытались согнать его с места, ни о том, кем они приходятся девушке. Без сомнения, они были вне закона.

Справа от него вздыбился кусок хребта. Скалы стояли почти отвесной стеной, но были достаточно изломаны и изрезаны, чтобы по ним мог взобраться какой-нибудь ловкач, если понадобится. Вершина заросла лесом. Сосна или ель - он не мог различить на маком расстоянии. Эти скалы были похожи на огромный длинный ломоть хлеба, отколотый от буханки гор.

Он изучил лежавшие перед ним горы. Ему надо было проехать немного к востоку, так как в том направлении, казалось, на плоскогорье было легче подняться. К тому же, маленькая тропинка, по которой он ехал, вела туда же. На тропинку перед ним вышел олень, не заметив человека. Он медленно ступал по ней, а затем, вдруг увидев Чантри, бросился в гущу деревьев и исчез. Над головой сверкало невозможно голубое небо с белыми облаками. Ближе к полудню они соберутся вместе, почернеют и прольются дождем. Дождь шел каждый день, но всегда недолго, иногда перемежаясь с хорошей погодой.

На тропе, по которой он ехал, виднелись только оленьи следы. Возможно, об этой тропе никто не знал. Тем не менее, Чантри ехал с осторожностью. Никогда не стоит недооценивать противника, считая, что он знает меньше, чем ты.

Может быть, они были ренегатами с Юга, бежавшими на Запад после войны? Или людьми из банды Кровавого Билла Андерсена?

Он въехал под пеструю тень осиновой рощицы и вгляделся в тропу перед собой, изучая деревья, землю, прислушиваясь к птицам...

Знали ли они о хижине на плоскогорье? Возможно, это была тайна той девушки, если она действительно приходила туда, чтобы побыть одной, как считает Доби. Он не видел ни других следов, ни знаков присутствия других людей.

Чантри вытащил свою винтовку из чехла и двинулся дальше по тропе.

Кругом стояла тишина. Он свернул с тропы и въехал под прикрытие деревьев. Через некоторое время он опять остановился. Через просвет в стене деревьев ему была видна вся местность к западу отсюда - прекрасная панорама с громадой Спящего Юты, подпирающего горизонт.

Он забрался уже высоко. В десятке метров земля резко обрывалась пропастью глубиной футов в двести. Деревья подходили к самому краю обрыва. Именно это место он видел, стоя на крыльце ранчо. Хижина должна быть где-то рядом.

Он спрыгнул с коня и прислушался. Вдалеке из зарослей вышло несколько лосей и принялись пощипывать траву под пушистыми соснами с длинными иголками. Он медленно шел вперед, пересекая участок голых скал, вымытых недавними дождями. Ему попалось несколько старых пней, деревья были срублены уже давно и, без сомнения, пошли на строительство хижины, которую он искал.

Вдруг он заметил ее, полускрытую зарослями кустов и елями. Да, эту хижину построил его брат, привычный к пиле и топору. Чантри понравился ее внушительный вид, но он удивился, увидев камин, который, казалось, был значительно старше дома. Так же, как и сама хижина, он был глубоко вделан в скалы.

За свою жизнь скитальца, Оуэн Чантри повидал множество самых разных сооружений, но эта хижина была построена весьма интересным образом. На первый взгляд, это была обыкновенная бревенчатая постройка, но уж очень тщательно и заботливо были подогнаны ее бревна, да и само ее местоположение заставляло задуматься, хотя она сама и была замаскирована деревьями, от нее открывался великолепный вид на запад и почти такой же хороший обзор на север и юг. Восточный же горизонт закрывали деревья и мощный хребет Ла-Плата, с его голыми пиками, каменистыми обрывами и поросшими лесом склонами.

Возле хижины Чантри не заметил ни малейшего движения. Привязав свою лошадь под деревьями, он подхватил винтовку и пересек поросшую редкой травой лужайку перед домом. Дверь была заперта на щеколду.

Он поднял ее, открыл дверь и вошел. Внутри было тихо и спокойно. Все чисто подметено и вымыто. На столе два горшка с цветами. Холодный очаг с давно остывшей золой.

Он подошел к открытой двери и посмотрел сквозь деревья на запад. Скрытая от чужих взоров, хижина, тем не менее, была прекрасным наблюдательным пунктом, с которого можно было следить за всем, что делалось внизу на всей этой обширной территории, что распростерлась во всех направлениях.

Воздух был прохладен и наполнен еловым ароматом. Красивое место, где так приятно побыть одному. Оуэн Чантри прислонился к дверному косяку.