Тайный заговор Каина

«МОЕЙ ЛИЛИАН, С ЛЮБОВЬЮ И ОГРОМНЫМ СОЖАЛЕНИЕМ О НАВСЕГДА УШЕДШЕМ ВРЕМЕНИ.

Клеменс.»

Я не мог отвести глаз от фотокарточки. Увидев это лицо в первый раз в миниатюре, я был слишком смущен и нервно возбужден, чтобы спросить о том, кто на ней, хотя даже тогда мне показалось, что я где-то встречал этого мужчину. Теперь это чувство усилилось. Я его уже видел! Но где? Когда? Мне не просто казалось, теперь я был абсолютно уверен, что знаю это лицо давно и видел его неоднократно. И хотя на фотографии из медальона и на фотографии, стоящей передо мной, был один и тот же человек, мне было знакомо лицо именно молодого мужчины, то, что сейчас смотрело на меня с фотографии в серебряной рамке. Откуда я знаю его? Эти светлые глаза и особенно этот широкий шрам…

— Вы еще не рассказали нам, как фрау Ломбард… как все это произошло с ней, — послышался голос моего брата. Я оторвал взгляд от фотографии.

— Еще одна загадка, — сказал инспектор. — Профессор всегда заказывал «арманьяк» у «Федерсон» из Бремена. И неизменно два ящика по двенадцать бутылок в каждом.

— Откуда вы знаете?

— Их привезли железнодорожным экспрессом. Вчера около восьми вечера доставила местная фирма. Мы проверили. Их отнесли в подвал. Фрау Ломбард подписала квитанцию. Когда мы обнаружили эти ящики, одной бутылки не было. Вероятно, фрау Ломбард взяла ее с собой наверх. Она выпила бокал вина, возможно, после еды.

— Ей всегда нравился «арманьяк», — внезапно вспомнил я.

— Вы, с вашей сообразительностью, оказались очень полезны, — сказал Эйлерс. — Продолжайте в том же духе. Ваша наблюдательность поразительна.

— И вновь ваш брат, — продолжал провоцировать Вернера Лансинг, — а не вы. К сожалению.

— Как мы видели, в бутылке «арманьяка», которая стоит в библиотеке, вина осталось чуть-чуть, на самом дне. Таким образом, фрау Ломбард открыла новую. И как раз к привезенному «арманьяку» был подмешан яд, — сказал инспектор.

В течение этого разговора я забыл о шторме, бушующем за окном. И теперь мне стали слышны яростные удары дождя о стекло, а в промежутках между ними свист ветра, скрип старых намокших деревьев, приглушенные сигналы автомобилей и снова дребезжание оконных стекол под ударами мокрого штормового ветра.

— Диэтиламид фосфорной кислоты, — чуть помедлив, продолжил инспектор, — в мелкокристаллическом состоянии был растворен во всех двадцати четырех бутылках. Огромное количество. Концентрация яда оказалась очень высокой. Если бы фрау Ломбард выпила больше «арманьяка», спасти ее было бы невозможно. Мы связались с «Федерсон» в Бремене. Похоже, что фирма не присылала этот груз.

— Вы только что сказали… — начал мой брат.

— Я лишь сказал, что профессор всегда получал вино через «Федерсон». Но я не говорил, что они прислали эти последние два ящика. Вы, должно быть, неправильно меня поняли, герр Марк.

Инспектор внимательно оглядел Вернера.

— Но тогда кто… — начал брат.

— Вы подозреваете кого-либо?

Вернер и я отрицательно покачали головами.

— Каким образом? Мы даже не знаем профессора. По крайней мере я не знаю, — добавил я.

— Я тоже, — сказал мой брат.

— Аромат «арманьяка» частично скрывает запах и вкус яда, — сообщил инспектор. — Этот яд дает о себе знать через два-три часа после приема. Он довольно медленно всасывается желудком и поступает в кровь. Согласно заключению нашего эксперта, она, должно быть, выпила это вино между одиннадцатью и двенадцатью часами ночи.

— Наверное, так и есть. Она звонила мне около трех ночи.

Эйлерс прервал меня:

— Стойте! Когда фрау Ломбард проснулась, она уже страдала от симптомов отравления…

— Минуточку! — вмешался я в его рассуждения.

— Да? — Эйлерс с любопытством посмотрел на меня.

Я вновь взглянул на фотографию, стоящую на туалетном столике. Где же я видел этого мужчину? Еще чуть-чуть, и я вспомню. Сейчас… Нет. Не помню. Это становилось настоящей пыткой. Я медленно произнес:

— Фрау Ломбард выпила отравленный «арманьяк». Но…

— Да? — мягко сказал Эйлерс. — Продолжайте…

…Эта фотография. Этот мужчина. Я в самом деле знал его… Но, в сущности, ведь не предполагалось, что Лилиан будет здесь! Считали, что она находится в Тенерифе! Я поднял взгляд. Все смотрели на меня.

— Она вернулась неожиданно… а профессор Камплох внезапно вынужден был уехать в Мюнхен… Таким образом, если убийца собирался…

— Да? — подстегнул меня Эйлерс. — Ну и? Продолжайте!

— …Значит, кто-то хотел убить профессора, а не фрау Ломбард!

Лицо Вернена стало мертвенно-бледным. Он опустился на стул.

— Нам было интересно, как скоро вы придете к этому заключению, — сказал Лансинг. — И кто сделает это первым, вы или ваш брат. Ваша дедукция оказалась безупречной.

Зазвонил телефон. Трубку поднял Эйлерс.

— Да, — сказал он, — да, он здесь… — Эйлерс замолчал, слушая.