Тайный заговор Каина

— Дурачок, — ласково сказала она. — А ты, наверное, думаешь, что должен прекратить занятия в Сорбонне и продолжать учебу в Бостоне? Ну что же, поезжай в Бостон! А как же Принстон? Вот туда тебе действительно надо поехать. Эйнштейн был в Принстонском университете…

— С ума сошла.

— Ну конечно! — засмеялась Бритт. — А ты нет? А все, что случилось с нами, — разве это не безумие?

Они говорили то на французском, то на немецком, и оба без конца смеялись.

— Да, действительно, — согласился Панос. — Мы совершенно сошли с ума.

— А ведь сегодня суббота!

— Верно. Я пойду в гараж и попробую взять на время машину, — сказал Панос. — Я думаю поехать в Рамбуйе и взять твою одежду. А ты между тем приготовишь чего-нибудь поесть. Ты умеешь готовить?

— Не знаю. Меня учили в элитарном швейцарском пансионе.

— Я вернусь самое позднее через два часа. А затем…

— Что затем? — спросила Бритт.

— Сегодня мне вновь придется работать в ночную смену, — робко сказал Панос.

— Завтра воскресенье, — успокоила его Бритт.

— Сегодня я приду поздно, — продолжал Панос. — Очень поздно. Понимаешь, есть тут один человек. Он не говорит по-французски, как я, а только по-немецки. Этот человек регулярно приезжает через каждые два месяца в конце недели и всегда просит меня быть у него под рукой. Он останавливается в «Скрибе». Кроме того, я перевожу для него.

— Что он за человек?

— Он — прекрасный человек, имеет свой бар во Франкфурте и часто приезжает смотреть новейшие номера в некоторых здешних ночных клубах.

— Стриптиз?

— Да. Он говорит, ему нужны иностранные актеры. Он предлагает им работу, ознакомившись с их номерами. А в общем он — приятный человек, дает щедрые чаевые. Его фамилия — Мински.

— В этих трех чемоданах вещи мадемуазель Рендинг. Если бы вы пришли на полчаса позже, я передал бы их в полицию. Я жду с одиннадцати часов. — Эти слова сказал элегантно одетый, седой господин небольшого роста с багровым лицом, типичным для закоренелых пьяниц, и в очках в роговой оправе. Он говорил быстро и резко, стоя в библиотеке на первом этаже замка Рамбуйе. В камине потрескивал огонь. Дверь Паносу открыла служанка и провела его в библиотеку. Там его ждал человек, который при виде Паноса кинулся к нему и, не дав сказать ни слова, громко заявил:

— Меня зовут Жюль Тиссо, адвокат. — Он протянул Паносу удостоверение личности.

Тиссо?

И вдруг Панос вспомнил, где он уже видел это лицо, похожее на лицо гнома: в газетах! Тиссо — адвокат, поведение которого на судебных процессах было сравнимо лишь с сенсационными театральными премьерами.

Свет слабо освещал массивные полки, сплошь уставленные книгами. Ветер бросал капли дождя и намокшие листья в высокие окна замка.

— Месье Тиссо… но почему… при чем здесь полиция?

Жюль Тиссо уже обдумал свой план действий. Он разбирался в людях и поэтому большей частью презирал их. В данном случае он понимал важность сочетания угроз и настойчивости, способных повергнуть в панику этого молодого, неискушенного человека. Натиск, натиск и еще раз натиск. Не дать опомниться этому наивному щенку. Беспардонные методы, быстрота реакции и исключительная наглость помогали Тиссо побеждать и не таких противников. Он грубо ткнул пальцем Паноса в грудь.

— Буду говорить я. Вы уже видели мое удостоверение. А где ваше? — продолжал он. — Что? Не будете ли вы так добры… а может, у вас нет документов?

Панос смущенно вынул свой паспорт.

Месье Тиссо открыл его и насмешливо проворчал:

— Иностранец, понятно, разрешение на временное пребывание. Что вы делаете в Париже?

— Учусь в Сорбонне. Будьте так добры…

Тиссо небрежно махнул рукой.

— Я уверен, что вы знаете, где находится эта женщина.

— Я проезжал мимо в такси и увидел…

— Такси? Вы водитель такси?

— Да.

— У вас, разумеется, должно быть разрешение на это.

— Видите ли, месье, я…

— Молчать! Благодарите Бога, если это дело не кончится для вас плачевно.

— Плачевно? — заикаясь, спросил Панос. — То, что произошло здесь, может иметь плохие последствия только для мадам Авиньель!

Адвокат снял очки и начал протирать их, близоруко сморщив красные, воспаленные глаза.

«Этот молодой парень еще сопротивляется, но довольно слабо», — подумал Тиссо.

— Повторите, пожалуйста, — мягко сказал Тиссо.

— Вы уже слышали. Где мадам Авиньель?

— В отъезде.

— Неправда!

— Молодой человек, я предупреждаю вас. Эта маленькая немецкая проститутка…

Панос стиснул кулаки.

— Прошу без оскорблений, иначе я подам жалобу.

— Именно это я и сделал, — спокойно сказал Тиссо и снова надел очки. Дрова в камине громко потрескивали. Панос дрожал всем телом. Адвокат с удовлетворением отметил это.

— Что вы сделали?

— Вчера вечером я подал жалобу на эту… на мадемуазель Рендинг. От имени моей клиентки мадам Авиньель. Эта молодая особа отплатила вопиющей неблагодарностью за гостеприимство моей клиентки. Да, патология, тут ничего не поделаешь, но мы не можем позволить это во Франции. — Адвокат снова ткнул Паноса пальцем в грудь.