Тайна семи циферблатов

– Как мне кажется, я вполне представляю это себе, – ответила Бандл. – Всё в порядке, папа, не волнуйся за меня.

Лорд Кейтерхэм вздохнул и, поудобнее устроившись в кресле, вернулся к чтению «Филд»[10]. Однако через минуту-другую Бандл снова сунула нос в его кабинет.

– Прости, – сказала она. – Но я хотела спросить тебя еще об одной вещи. Что представляет из себя сэр Освальд Кут?

– Я же сказал тебе – паровой каток.

– Я имею в виду не личное впечатление… На чем он составил свое состояние – на пуговицах для брюк, медных ложках или на чем-то еще?

– А, понял. Он представляет собой сталь. Сталь и железо. Он владеет самыми большими сталеплавильными… как их там… в Англии. Конечно же, теперь он не руководит ими лично. У него компания или несколько компаний. Он и меня привлек директором чего-то там. Очень приятный бизнес… делать не надо совсем ничего, разве что раз или два в году съездить в Сити, в одну из этих гостиниц на Кэннон-стрит или на Ливерпуль-стрит, и сесть за круглый стол, на котором раскладывают отличную промокательную бумагу. Затем Кут или какой-нибудь умный Джонни делает доклад, из которого во все стороны торчат цифры, однако слушать его вовсе необязательно – и скажу тебе, какой великолепный ланч ожидает собравшихся после завершения заседания…

Не имевшая желания слушать описания ланча Бандл оставила отца еще до того, как лорд Кейтерхэм закончил фразу. И по дороге в Лондон она пыталась собрать воедино все доступные ей сведения.

Насколько могла судить Бандл, сталь и попечение о здоровье младенцев имели под собой мало общего. В таком случае один из двух вопросов по отношению к другому представлял собой всего лишь соус. Итак, миссис Макатту вместе с венгерской графиней можно было изъять из рассмотрения. Они явным образом маскировали собой главную тему. Да, центром события, бесспорно, являлся несимпатичный герр Эберхард. Он не принадлежал к той разновидности людей, представителей которой Джордж Ломакс стал бы приглашать в свой дом в нормальной обстановке. Билл коротко назвал его изобретателем. Далее оставались министр авиации и сэр Освальд Кут, представлявший собой сталь. Каким-то образом обе эти фигуры прекрасно согласовывались одна с другой.

Поскольку дальнейшие размышления на эту тему выглядели бесперспективно, Бандл занялась обдумыванием предстоящей беседы с леди Кейтерхэм.

Поименованная леди проживала в большом и мрачном особняке на одной из лондонских площадей высшего класса. Внутри дома пахло сургучом, канареечным семенем и начавшими увядать цветами. Леди Кейтерхэм была женщиной крупной – крупной во всех отношениях. Выглядела она не полной – скорее внушительной. На крупном крючковатом носу восседало пенсне в золотой оправе, а над верхней губой проступал самый незаметный намек на усы.

Визит племянницы несколько удивил ее, и все же она подставила Бандл вялую щеку, которую та должным образом поцеловала.

– Вот уж нежданная радость, Эйлин, – сухо заметила маркиза.

– Мы только что вернулись из-за границы, тетя Марсия.

– Знаю. А как твой отец? Всё как всегда?

В интонации ее звучало пренебрежение. Марсия была невысокого мнения об Аластере Эдварде Бренте, девятом маркизе Кейтерхэме. Если б она знала это слово, то, безусловно, звала бы своего шурина придурком.

– Отец чувствует себя отлично. Он сейчас в Чимниз.

– Действительно… Знаешь, Эйлин, я никогда не одобряла этого вашего фокуса с арендой Чимниз. Дом во многом представляет собой исторический памятник. Не следует его обесценивать.

– Действительно, в дни дядюшки Генри там, наверное, было чудесно, – с легким вздохом произнесла Бандл.

– Генри понимал меру своей ответственности, – проговорила его вдова.

– Только представить себе… кто только не гостил там, – восторженным тоном продолжила Бандл. – Все видные политики Европы.

Леди Кейтерхэм вздохнула.

– Могу подлинно сказать, что история делалась там не однажды, – заметила она. – И если б твой отец… – Она с печалью покачала головой.

– Политика всегда досаждала отцу, – проговорила Бандл. – И все же она представляет собой, на мой взгляд, один из самых занимательных предметов, в особенности если знать ее изнутри.

Бандл произнесла это чрезвычайно нелепое утверждение, даже не покраснев.

Тетя посмотрела на нее с некоторым удивлением.

– Рада слышать от тебя такие слова, – отреагировала она. – Мне всегда казалось, Эйлин, что тебя интересует лишь эта современная погоня за удовольствиями.

– Бывало такое, – согласилась Бандл.

– Конечно, сейчас ты еще очень молода, – задумчиво проговорила леди Кейтерхэм. – Однако, располагая всеми необходимыми качествами и при удачном замужестве, ты можешь стать хозяйкой одного из ведущих политических салонов современности.

Бандл слегка встревожилась. На какое-то мгновение ей показалось, что старая леди немедленно предложит ей подходящего для этой цели мужа.

– Но я чувствую себя такой дурой, – призналась девушка. – Потому что знаю так мало.

– Ну это нетрудно поправить, – отрывисто проговорила леди Кейтерхэм. – У меня много литературы на эту тему, которую я охотно одолжу тебе.