Сущность христианства

«Я хотел бы жить не только душою, но и телом. Я хотел бы обладать и телом; я желал бы, чтоб тело опять вернулось к душе и воссоединилось с нею». Лютер. (Ч. УН. стр. 90). В чувственном христианин сверхчувствен, но зато в сверхчувственном он чувствен. Поэтому небесное блаженство никоим образом не есть только спиритуальное, духовное, но оно есть также блаженство телесное, чувственно е — состояние, при котором все желания исполнены. «Все, в чем сердце твое ищет радости и услады, там все это будет в избытке. Ибо сказано: Бог должен быть все во всем. А где присутствует Бог, там соприсутствуют ему все блага, какие только можно пожелать». «Захочешь ли ты ясно видеть и слышать сквозь стены и быть таким легким, чтобы в одно мгновение очутиться там, где пожелаешь, здесь на земле или там на облаках, все будет исполнено: и все телесное и духовное, чего ты пожелаешь, будешь иметь в изобилии, когда обретешь Его». Лютер. (Ч. X, стр. 380, 381). Конечно, в христианском небе не едят, не пьют и не вступают в брак, как в небе магометан; но только по тому, что с этими усладами связана потребность, а с потребностью — материя, т. е. нужда, страсть, зависимость и недовольство. «Там угаснут все потребности. И ты будешь поистине богат, ибо ни в чем не будешь нуждаться». Августин. «Наслаждения этой земли суть только целебные средства», говорит тот же Августин; «истинное здоровье существует только в бессмертной жизни». Небесная жизнь, небесное тело свободны и не ограничены, как желание, и всесильны, как фантазия. «Тело будущего воскресения было бы не вполне блаженно, если б оно не могло принимать пищу, и не вполне блаженно, если б оно нуждалось в пище». Августин. Тем не менее пребывание в теле, не ведающем ни бремени, ни тягости, ни отвращения, ни болезни, и свободном от смерти, связано с чувством высокого телесного благосостояния. — Даже познание Бога на небе свободно от напряжения мысли и веры, оно есть чувственное, непосредственное познание — созерцание. Правда, христиане не согласны в том, можно ли существо Божие созерцать телесными очами. Но в этом разногласии мы опять имеем лишь противоречие между абстрактным и действительным Богом; первый, конечно, не есть предмет созерцания, а второй может им быть. «Плоть и кровь есть как бы стена между мною и Христом, но там этастена будет сорвана… Там все откроется. Там мы глазами увидим, устами вкусим и носом будем обонять, там воссияет сокровище души и жизни… прекратится вера и я буду все видеть своими глазами». Лютер. (Ч. IX, стр. 595). Отсюда видно, что существо Божие, как предмет религиозного настроения, есть не что иное, как существо фантазии. Небесные существа суть сверхчувственно-чувственные нематериально-материальные существа, т. е. существа фантазии; но они подобны Богу, равны Богу, даже тождественны с Богом; следовательно, Бог есть также сверхчувственно-чувственное, нематериально-материальное существо; ибо какова копия, таков и прообраз!

Противоречие в таинствах есть противоречие между натурализмом и супранатурализмом.

Самое главное в крещении — утверждение воды. «Кто утверждает, что настоящая, естественная вода не составляет необходимой принадлежности крещения, и потому слова Господа нашего Иисуса Христа: «кто не возродится из воды и св. Духа», обращает лишь образный оборот речи, да будет он проклят». Concil Trident. «К сущности этого таинства относится слово и элемент. Поэтому крещение не может быть совершено никакой другой жидкостью, кроме воды». Петр Ломб. «Для достоверности крещения требуется больше, чем одна капля воды. Для действительности крещения необходимо, чтобы имело место физическое соприкосновение между водою и телом крещаемого и потому недостаточно лишь окропить платье водою. Затем должны быть омыты те части тела, которые человек обыкновенно умывает, например, шее, плечи, грудь и в особенности голова». Тheol. Schol. «Необходимость употребления настоящей, естественной воды при крещении явствует из примера Иоанна и апостолов. Деяния апостолов, 8, 36. 10, 47.» Буддеус. Следовательно, вода существенно необходима.