Суррогат

– Из речки, вестимо! – с улыбкой ответил Палыч. – Приятного аппетита! А я на пятнадцать минут отключусь.

Алексей посмотрел на уснувшего Палыча и проникся к нему сочувствием. Даже во сне он не выпускал из рук автомат. Оружие остается оружием. Если ты взял его в руки, то какая колоссальная ответственность ложится на плечи! Это Палыч знал не понаслышке. Сон его был неспокойным. Но все-таки это был сон.

«Эх, Палыч!, – подумал, глядя на него, Алексей, – как бы я хотел, чтобы в твоих руках было не оружие, а прекрасная женщина с букетом цветов!»

Действие сотое

Альфред Росс мучился по ночам бессонницей. Бэрг вел себя странно. Да и последний разговор с ним не выходил у Росса из головы. Нечаев, как всегда, вел «душеполезные» разговоры о космосе. Нет, он не вносил особой дисгармонии, просто порой выглядел ребенком, которому захотелось быть космонавтом. Росс был терпелив к Нечаеву. А вот Бэрг его волновал. Росс чуял, что Бэрг чего-то скрывает. Но вопрос – что именно? Он был в лаборатории Остерна, но чего он там наслушался? Это не давало покоя Россу. Наконец его фраза: «Бумаги Остерна были украдены». Если украдены, значит, не пропали, не сгорели, как, впрочем, и прочие документы. Возможно, они где-то рядом, но где? Эти вопросы не давали Россу покоя. Да, наконец, и собственные изобретения будоражили воображение. Один вопрос об алгоритмах чего стоил. И тут Роса осенило: «Часы! Бэрг говорил о часах! Мы как никогда близки к открытию временного портала! Или еще чего-то более неведомого! Ведь я сам сказал ему, что в случае чего возьму фонарик! А его реакция была очень интересной: «Я не ошибся в вас, Росс!» Что это было? Ах, Нечаев! Здесь вы уже не помощник с вашими шуточками и прибауточками. Хотя, кто знает, что будет дальше?».

Росс понимал, что разработка Остерна, а теперь и его вклад в это дело перевернут мир. Однако Росс чувствовал, что изобретение Остерна – это только прелюдия к чему-то более важному. Ценности распределялись по-иному. Это было совсем не похоже на обычную гонку за возможность быть первым. Тут была какая-то тайна. И вот она-то и интересовала Росса больше всего. Он перебирал в голове все встречи, беседы, разговоры. Но пока ни к какому выводу не приходил. И все-таки поведение Бэрга его настораживало. «Ну, хорошо, – думал Росс, – допустим, откроем, сделаем изобретение, куда Бэрг его направит? Что будет делать с ним? Одарит нас щедрым гонораром, и далее что? Достойная пенсия на миллионы! Может, это и хорошо, но меня это не устраивает. Но это только предположение. А что далее? Марк Вей нашел нас, и опять – что далее? Как ни крути, все идет к бешеному гонорару. Впрочем, это логично, хотя и не совсем. Что Бэрг, что Вей относятся к нам не как к наемникам, а как к ученым. А это много о чем говорит». Его раздумья прервал Нечаев, который вошел так неожиданно, что даже немного напугал Росса.

– Да я, кажется, напугал вас, коллега! – начал он с порога.

– Да, немного, признаться. Я задумался, – ответил Росс.

– Да что вы говорите! – Нечаев прошел в комнату. – В самом деле! И напугал, и отвлек от раздумий! Подумать только: у вас водятся мысли! Или они только что завелись? А теперь признайтесь, дружище: они завелись как караси в пруду со стоячей водой или как тараканы в доме? А может, как вши в голове? Да ладно, не обижайтесь. Это я так, по-дружески. А о чем, собственно говоря, размышления?

– Вот только не ерничайте, – Росс серьезно смотрел на Нечаева. – Ах, Александр Павлович! Кажется, мы стоим на пороге серьезного открытия. Вот только весь вопрос в том, насколько адекватно мы воспримем его. Лишь бы не тронуться рассудком.

– Что, это так серьезно? – Нечаев с усмешкой смотрел на Росса.

– Даже более того, – ответил Росс.

– Нууу, – потянул Нечаев, – не для того я сюда пришел, коллега, чтобы свихнуться от счастья, и даже не для того, чтобы провести время в благоприятной обстановке! А вот для этого!

С этими словами Нечаев вытащил из сумки и поставил на стол коньяк.

– А вот и закусочка! – он выложил на стол хлеб, нарезку, конфеты. – Милости просим к столу!

– Да поймите Вы наконец, Александр Павлович! – сказал Росс, разворачивая конфету из фантика. – Поймите! Кажется, я выхожу на Либерию! Более того, похоже, что это не случайно. Это не мое открытие. Я не знаю, что происходит. Иммуноандроиды – это так, просто повод. Открытие будет заключаться в том, что мы будем знать, какую информацию скрывает или скрывала Библиотека Грозного, точнее, его бабки Софьи Палеолог.

– Поздравляю! Это действительно открытие. И в этом нет ничего плохого, – Нечаев не понимал, что беспокоит Росса и почему он нервничает.

– Да как сказать, – продолжал Росс. – Я чувствую, что нашими открытиями воспользуются другие. Мне не жалко, но я чувствую себя подопытным кроликом!

– Хорошо, что не жареным! – Нечаев рассмеялся.

В этот момент появился Бэрг.

– Я слышу, тут жарят крольчатину? – с порога произнес он и добавил: – И кто у нас кролик?

Нечаев, явно не ждавший Бэрга, ошалело смотрел на визитера. Росс прищурил глаза.