Суррогат

– Помогите! – хрипела она.

В этот момент появились Семен и Алексей. Они оба оказались у озерца.

– Лия! – заорал Семен, увидев ее, еле ползущую к берегу.

Они, бросившись к ней в воду, подхватили ее. Вытащив на берег, положили ее на землю. Алексей вновь кинулся в воду. Он видел, что там, в воде, лежало чудовище – Хозяин, который стольких убил. И вот отмщение настигло его. Алексей вынул пистолет на «всякий пожарный», но выстрела не потребовалось. Преступник был мертв. Алексей отвернулся и хотел идти вновь к Лие, как вдруг как будто из-под земли, из ее раскаленных недр, раздался зловещий гул! Это силы преисподней не хотели просто так сдаваться! И они сделали свое дело! Поднялся Хозяин! Глаза без зрачков, руками сграбастал воздух! Раскрылась искаженная злобой пасть! Страшный рев наполнил пространство! Реакция Алексея была молниеносной! Прогремел выстрел! Стая ворон в испуге сорвалась с приозерных деревьев. Пуля угодила в сердце чудовища. Издав последний протяжный рев, зверь вновь погрузился в глубину, теперь уже навсегда! Алексей кинулся к Лие. Лия вся дрожала, лежа на земле. Речь кое-как пробивалась через сломанное горло. Она взглянула на Семена.

– Обе груди мне отбил, – еле проговорила она.

Семен разорвал набухшую от уже потемневшей крови кофточку. Кровавое месиво открылось его глазам. Лия уже даже не чувствовала груди. Иссиня-черные, с открытыми глубокими ранами, вперемешку с кровью, предстали они перед взором Семена. Семена затрясла дрожь. Он схватил руками свою голову и застонал, стеная и раскачиваясь, стоя на коленях перед лежащей Лией, затем в бешенстве кинулся к застреленному. Одной рукой вытащил его труп из воды, а другой начал всаживать ему страшные, яростные, отчаянные удары!

– Сема! – еле сдерживая спазмы в горле, крикнул ему Алексей. – Оставь его!

Семен бросил труп и подбежал к Лие. Он склонился над ней, опустившись на колени. Взял ее под голову и прижал к своей груди.

– Лия, Лиечка! Только прошу, не уходи от меня. Все равно не отпущу. Слышишь, Лия!

Ребра ее были сломаны, горло передавлено.

– Семушка, – как могла, заговорила она. – Береги Стэлку, Анна тебе будет хорошей спутницей, – она замолчала, горло не давало ей говорить.

– Молчи, Лия! Слышишь! Молчи! – Семена сотрясало как в лихорадке. – Тебе нельзя говорить!

Семен прижимал Лию к себе, в последний раз даря ей свою любовь. По лицу Алексея сами собой текли слезы.

– Эх, люди, – произнесла вдруг она. – Вы все хотите обрести искусственный интеллект. Нет, не мы ваш интеллект. Так вот, знайте: это ваше собственное отражение в зеркале.

А пока Лия говорила, над Алексеем и Семеном из туч образовалась воронка. Из нее засверкали молнии. Они подняли глаза и увидели Свет, который ждал ЕЕ, ЛИЮ! В центре груди Лии тоже внезапно засиял свет. Он становился все ярче, когда она произнесла последнее:

– И вот я, СУРРОГАТ, ИММУНОАНДРОИД, умирая, говорю вам: что может быть на свете сильнее смерти? Жизнь! Так не теряйте же в себе человечность!

Эпилог

Прекрасная девушка встречала наступающий рассвет, стоя у самого обрыва скалы и играя на скрипке. Восходящее солнце озаряло ее, озаряло ее жизненный путь. Множество дельфинов поклонялись ей и ее игре. Стэлла знала, что ее жизнь только начинается, и она была готова встретить ее, и если надо, то отдать за Истину, как это сделала ее мама.

Мы с веком прогресса идем в унисон,

И нами владеет компьютерный сон.

Плевать всем на всё, мир – торговая касса,

Вся жизнь – лишь сплошная одна биомасса.

Все ищем предлоги, природой крутя,

Хотим создать роботов вроде себя.

Вот так и живем, коротая свой век.

Забыли, кто есть на Земле человек.