Стиратель

Спустившись, они попали в длинный коридор со множеством дверей и ответвлений. Джуд зашагал вперед, и когда сбитый с толку Матвей потерял счет пройденным отсекам и поворотам, остановился.

– Тут.

Он глянул на коллегу исподлобья, поднял руку и костяшками пальцев постучал по ничем не примечательной двери без табличек. Потом нажал на ручку и толкнул дверь.

– Заходи.

Это было и правда похоже на медкабинет. У стены стояла кушетка, покрытая клеенкой, у окна на прозрачном столе красовались не только многочисленные папки, но и разнородные склянки. Картину довершали ряды белых металлических шкафчиков. Пол был выложен плиткой. Пахло чем-то знакомым, что навевало воспоминания о стоматологах, но вроде бы не хлоркой.

– Не поскользнись снова. Иди сядь на кушетку.

– Как интересно, что тут окно, – сказал Матвей, последовав совету нейтрала. – Мы же спускались в подвальное помещение… вроде бы.

– Тут… много странностей, не обращай внимания. Считай, что это здание стоит на горе. Это самое простое объяснение. Поэтому окно.

– А можно в него посмотреть?

Джуд пожал плечами. Матвей собрал себя с кушетки, что было не так уж легко, и подошел к столу. Оперся о столешницу обеими руками и выглянул в окно – оно располагалось чуть ближе к потолку, чем обычно.

Там оказалось море. Темно-серое море на фоне светло-серого неба. Больше ничего не было видно. Матвей опустил глаза на папки. Это был словно привет из Советского Союза – папки пухлые, картонные, перевязанные какими-то шнурками. Надписи на них были, конечно, на греческом.

– Иди сядь, – устало сказал Джуд. – Сейчас грохнешься мне еще.

Сам он вернулся к двери и высунул голову в коридор.

– Суббота, – проговорил он себе под нос. – Логично. Я и забыл.

– Никого нет?

– Есть, конечно. Куда они денутся. Подожди.

Джуд еще немного подумал, подошел к столу, открыл верхний ящик и достал оттуда какой-то агрегат, напоминающий старый калькулятор. Нажал несколько кнопок и бросил прибор обратно в ящик.

– Сейчас будут.

Он выдвинул стул и сел. Матвей обратил внимание на его позу: Джуд не расслабился, не развалился на стуле. Он склонился чуть вперед, будто у него к поясу прицеплена шпага и пара пистолетов, а с плеч ниспадает бархатный плащ, который вроде бы призван скрыть этот арсенал, но нарочито небрежная поза приглашает его увидеть и оценить по достоинству. Впрочем, ассоциация с пиратским капитаном была необъяснимой, и она не только позабавила Матвея, но и заставила его задуматься. Что изменилось? Почему высокомерный, скользкий, себе на уме нейтрал стал походить на героя авантюрного романа?

Глава 8

Дверь распахнулась.

– Hey, Jude! * – весело пропела миловидная полурусалка, впорхнув в кабинет. На ней был медицинский брючный костюм салатового цвета: верхние пуговицы блузы кокетливо расстегнуты, а волосы черными кольцами выбиваются из-под шапочки. – Какими судьбами!

Воспитанный грек поднялся на ноги.

– Здравствуй, Ариана. Я привел к вам пациента.

Он кивнул на Матвея. Тот тоже привстал и вежливо склонил голову.

– А что у нас с пациентом? – Она повернулась к Матвею, очаровательно улыбнулась и что-то спросила у него по-гречески.

– Он русский, – вклинился Джуд.

– Ах он… А, тот самый русский!

Глаза медсестры расширились, лицо просияло улыбкой. Она приблизилась к Матвею и пристроилась рядом с ним на кушетку:

– Да что вы говорите! Ну-ка, ну-ка… Вы подрались, что ли? У вас на футболке кровь!

В кабинете появилась еще одна девушка-полукровка в таком же медицинском костюме, только небесного оттенка. Эта держалась более официально, да и выглядела иначе: волосы были спрятаны под шапочку, лучистые голубые глаза смотрели серьезно. В отличие от медсестры, она носила не лодочки на каблуках, а удобные спортивные туфли, несмотря на невысокий рост. Она была не полненькой, но какой-то округлой, и от этого, вопреки ее строгому виду, создавалось ощущение уюта.

Она бросила быстрый взгляд на Матвея, на притихшую Ариану и наконец обратилась к Джуду.

– Что ты тут делаешь? – сказала она, тоже по-русски.

– Здравствуй, Фотина, – ответил Джуд.

– Здравствуй и ты.

Она подошла и аккуратно вернула стул на причитающееся ему место под столом. Джуд отступил ближе к окну.

– Я привел пациента, – повторил он, не сводя глаз с врача.

– Что с ним?

– Я подозреваю сотрясение мозга. Можешь проверить?

– Конечно.

Она повернулась к Матвею и тоже что-то сказала по-гречески.

– Он русский, – вмешалась Ариана. – И он тот самый русский. Помнишь, которого…

Фотина поджала губы, и медсестре этого хватило: она тут же замолчала.

– Простите, – обратилась к Матвею врач. – Здравствуйте. Вы ударялись головой?

Он развел руками.

– Я утром упал и сильно стукнулся локтем, с тех пор у меня болит голова и немного тошнит. Насколько я помню, голову я при этом не ушиб. Но потом еще мне в лицо прилетела подушка безопасности.

– Вы попали в аварию?

– Не то чтобы в серьезную. Мы врезались в бордюр. Но подушки сработали.

– Вы врезались. – Она посмотрела на Джуда.

– Да, за рулем был я, – подтвердил тот.

Фотина подняла брови.

– Сам ты не нуждаешься в помощи?