Читаем Старик и море полностью

I wonder how the great DiMaggio would have liked the way I hit him in the brain?Интересно, понравилось бы великому Ди Маджио, как я ударил акулу прямо в мозг?
It was no great thing, he thought. Any man could do it.В общем, ничего в этом не было особенного -любой мог сделать не хуже.
But do you think my hands were as great a handicap as the bone spurs?Но как ты думаешь, старик: твои руки мешали тебе больше, чем костная мозоль?
I cannot know.Почем я знаю!
I never had anything wrong with my heel except the time the sting ray stung it when I stepped on him when swimming and paralyzed the lower leg and made the unbearable pain.У меня никогда ничего не случалось с пятками, только один раз меня ужалил в пятку электрический скат, когда я наступил на него во время купанья; у меня тогда парализовало ногу до колена, и боль была нестерпимая".
''Think about something cheerful, old man,'' he said. ''Every minute now you are closer to home.- Подумай лучше о чем-нибудь веселом, старик, -сказал он вслух. - С каждой минутой ты теперь все ближе и ближе к дому.
You sail lighter for the loss of forty pounds.''Да и плыть тебе стало легче с тех пор, как ты потерял сорок фунтов рыбы.
He knew quite well the pattern of what could happen when he reached the inner part of the current.Он отлично знал, что его ожидает, когда он войдет в самую середину течения.
But there was nothing to be done now.Но делать теперь уже было нечего.
''Yes there is,'' he said aloud. ''I can lash my knife to the butt of one of the oars.''- Неправда, у тебя есть выход, - сказал он. - Ты можешь привязать свой нож к рукоятке одного из весел.
So he did that with the tiller under his arm and the sheet of the sail under his foot.Он так и сделал, держа румпель под мышкой и наступив на веревку от паруса ногой.
''Now,'' he said. ''I am still an old man. But I am not unarmed.''- Ну вот, - сказал он. - Я хоть и старик, но, по крайней мере, я не безоружен.
The breeze was fresh now and he sailed on well.Дул свежий ветер, и лодка быстро шла вперед.
He watched only the forward part of the fish and some of his hope returned.Старик смотрел только на переднюю часть рыбы, и к нему вернулась частица надежды.
It is silly not to hope, he thought."Глупо терять надежду, - думал он.
Besides I believe it is a sin.- К тому же, кажется, это грех.
Do not think about sin, he thought.Не стоит думать о том, что грех, а что не грех.
There are enough problems now without sin.На свете есть о чем подумать и без этого.
Also I have no understanding of it.Сказать правду, я в грехах мало что понимаю.
I have no understanding of it and I am not sure that I believe in it.Не понимаю и, наверно, в них не верю.
Perhaps it was a sin to kill the fish.Может быть, грешно было убивать рыбу.
I suppose it was even though I did it to keep me alive and feed many people.Думаю, что грешно, хоть я и убил ее для того, чтобы не умереть с голоду и накормить еще уйму людей.
But then everything is a sin.В таком случае все, что ты делаешь, грешно.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки