Сталь в бархате

– Но ведь вы ехали в Артрозу за вознаграждением за убийство султана, – на всякий случай понизив голос до шепота, заметил Дарнок.

– Вознаграждение от меня никуда не денется, – пожал плечами Рес, – так что не беспокойтесь. Мне нравится моранское гостеприимство. Подождем, пока явится этот де Гресир.

– Неужели вы в самом деле из такой семьи, как рассказывали вчера за ужином? – не удержался от вопроса оруженосец.

– Да, это так.

– Вот почему вы говорили, что родились наемным убийцей… Это ужасная судьба. Неужели все в вашей семье занимаются этим?

– В моей стране это очень почетное занятие и мой род занимает высокое положение. Мы – правители страны.

– Боже правый! – воскликнул, забыв об осторожности, Дарнок. – Значит вы, на самом деле – наследный принц?

– У моего отца много детей, – улыбнулся Рес. – Да, я имел все возможности со временем стать правителем. Но теперь это в прошлом.

– Почему?

– Я нарушил закон и был изгнан, – пояснил Рес. – Навсегда. Мне запрещено даже говорить на родном языке и называть страну, откуда я родом.

– Но почему нужно придерживаться таких строгих правил? Разве те, кто вас изгнал, могут узнать, что вы назвали свою родину или заговорили на своем языке? – удивился Дарнок.

– Все гораздо проще. Я дал слово.

Оруженосец покачал головой.

– Что за странные края, где у власти – наемные убийцы, которые строго придерживаются законов и данного слова!

– Я знаю, здесь наемник – малопочетное занятие. Их считают чем-то вроде отбросов.

– Зачастую так оно и есть. Это самые отпетые головорезы, люди без совести и чести, – согласился Дарнок. – Я сам был наемником и повидал такое…

– Но как вы попали в их ряды? – полюбопытствовал Рес. – У меня не было выбора, а почему вы покинули монастырь, Дарнок? Почему не стали монахом-воином?

– Мне до смерти надоели молитвы и посты, – усмехнулся оруженосец. – Захотелось повидать мир. Ведь кроме монастырских стен я ничего в жизни не видел. Я был молод и глуп.

– Сейчас поступили бы по-другому?

Оруженосец задумался на мгновенье.

– Нет, я бы все равно не остался в монастыре. Но и не стал бы присоединяться к отряду проходимцев. Скорее нанялся бы на службу к какому-нибудь знатному господину.

– Вам нравиться прислуживать барону?

– Прислуживать? – Дарнок нахмурился. – Он хорошо ко мне относиться и никогда не унижал.

– Но все же вы – слуга.

– Я достаточно свободный и уважаемый человек, – с вызовом возразил оруженосец.

– Вы можете стать рыцарем.

– Возможно когда-нибудь так и будет.

– Я могу вам в этом помочь.

Дарнок хмуро взглянул на юношу.

– Пока это не входит в мои планы.

– Вы хотите остаться слугой барона?

– У меня на это есть причины.

Рес понимающе улыбнулся.

– Я бы сказал не «причины», а «причина», и эта «причина» как раз идет сюда.

В ту же минуту на пороге Зала появился владелец Морана и его красавица-дочь. После вежливого обмена приветствиями, барон поинтересовался:

– Надеюсь, Конрад, вы хорошо спали?

– Благодарю, господин барон, просто чудесно. Мне не часто удается провести ночь под крышей и в настоящей постели. Чаще крышей странствующего рыцаря остается небо, а постелью – плащ, расстеленный на земле.

– Я рад, что могу угодить вам. Особенно после того, что мы нынче утром узнали. Вот ведь скромник, а дочка?

Рес сделал вид, что не понимает о чем идет речь.

– Ну, ну! Незачем делать такие удивленные глаза, – продолжал владелец Морана с явным удовольствием. – В наших краях любая весть доносится со скоростью ветра, а уж вести о таких подвигах, так тем более. Разогнал целую шайку разбойников и спас из огня семью крестьян – и ведь ни словечком не обмолвился! Да и ты хорош, Дарнок! Почему не рассказал нам какого героя мы имеем честь принимать в нашем скромном замке?

– Господин барон так же преувеличивает мои заслуги, как преуменьшает богатство и роскошь Морана, – с улыбкой поклонился юный рыцарь. – Только вы, как его хозяин, можете называть свой замок «скромным». По моему же убеждению, вряд ли можно сыскать другое такое место, где бы неприступность стен столь чудесным образом сочеталась с удобством, а щедрость и гостеприимство хозяина с красотой и любезностью хозяйки.

– А вы еще не видели всех достоинств Морана! – воскликнул, польщенный похвалой старик. – После завтрака покажешь гостю, дочка, наш сад, оружейную, часовню и библиотеку. Я бы и сам составил вам компанию, но слишком стар, чтобы бегать по ступеням вверх – вниз.

Когда после завтрака юный рыцарь и Молена покинули Главный Зал и в сопровождении увязавшегося за ними Сарацина отправились осматривать замок, барон с улыбкой посмотрел им вслед.

– Хороший парень! – произнес он. – Жаль, что молод и недостаточно силен, чтобы выбить из седла проклятого де Гресира. А то лучшего зятя грех и желать…

– Что это такое вы говорите, господин барон? – отозвалась на это замечание убиравшая со стола Далина. – Явился невесть откуда, голь перекатная. Ни земли, ни денег, ни титула, ни родни… Слышали ведь сами, что он рассказывал: замок в развалинах, родственников всех кеонийцы вырезали, в монастыре воспитывался.