Спящие красавицы

– Спасибо, – сказал он.

– За что?

– Ты меня прикрыла.

Она потерла глаза костяшками пальцев. Клинт словно видел перед собой уставшего ребенка, который вернулся с затянувшейся игры.

– Я всего лишь избавилась от гнилого яблока в нашей корзине, док. Это следовало сделать, но больше я ни от кого избавиться не могу, потому что у меня и так нехватка людей. По крайней мере, все остальные по-прежнему в строю.

Клинт открыл рот, чтобы сказать: Я хотел его убить, но тут же закрыл.

– Должна признать… – Джейнис так широко зевнула, что едва не вывихнула челюсть. – Я удивилась. Ты бросился на него, как Халк Хоган в славные стероидные времена.

Клинт опустил голову.

– Но ты мне нужен, хотя бы на короткое время. Мой заместитель, Хикс, снова сбежал, и пока он не вернется, его работу придется выполнять тебе.

– Надо полагать, он поехал домой проведать жену.

– Надо полагать, да, и пусть я могу его понять, но одобрить не могу. У нас здесь сотня женщин, и эти женщины для нас – главное. Я не хочу, чтобы ты терял хватку.

– Я не теряю.

– Надеюсь, это правда. Я знаю, прошлое у тебя не из легких. Читала твое досье… но там не было ничего о твоих талантах душителя. Конечно, вся информация о несовершеннолетних закрыта.

Клинт заставил себя встретиться с начальником взглядом.

– Совершенно верно. Закрыта.

– Скажи мне, что происшествие с Питерсом – помутнение.

– Именно так.

– Скажи мне, что такого никогда не случится с женщинами. С Фицрой, например. Или с кем-то еще. К примеру, с новенькой. Иви Чудило.

Должно быть, шок, отразившийся на лице Клинта, показался начальнику убедительным ответом, потому что она улыбнулась. И когда улыбка перешла в еще один зевок, зазвонил ее телефон.

– Начальник. – Она стала слушать говорившего. – Ванесса? Почему ты звонишь, если в твоем распоряжении прекрасно работающий аппарат внутренней…

Она продолжила слушать, и тут Клинт обратил внимание на одну странность. Трубка скользила от уха начальника к линии волос. Коутс опускала трубку, но она тут же вновь начинала двигаться вверх. Это могло быть усталостью, но выглядело иначе. Клинт даже задался вопросом, не держит ли Джейнис в столе бутылку виски, но отмел эту идею. Они с Лайлой несколько раз обедали с Коутс, и та пила только вино, причем обычно не допивала даже один бокал.

Он велел себе перестать пугаться теней, но получилось не очень. Если начальник Коутс заснет, кто останется за главного до возвращения Хикси? При условии, что Хикси вернется. Лэмпли? Он? Клинт подумал о том, каково это – стать начальником тюрьмы, и с трудом подавил дрожь.

– Хорошо, – сказала Коутс в трубку. – Я сказала, хорошо. Да. Пусть сделают. Объяви это по внутренней связи. Скажи общей зоне, что скоро подадут кофе.

Она закончила разговор, попыталась положить трубку на рычаг, но промахнулась, и ей пришлось повторить попытку.

– Черт! – сказала она и рассмеялась.

– Джейнис, с тобой все в порядке?

– Лучше быть не может, – ответила она, растянув последнее слово. – Только что велела Ван дать зеленый свет Фицрой, Сорли и еще парочке других, чтобы они сварили на кухне суперкофе. Вместо наркоты.

– Вместо чего?

Коутс тщательно выговаривала слова, напоминая Клинту пьяниц, которые пытались сойти за трезвых:

– По словам Ван… а она узнала это от Энджел, нашего Уолтера Уайта[26], у нас кофе светлой обжарки, а не темной, и это хорошо, потому что в нем больше кофеина. Далее, вместо одного пакета на кофейник они собираются высыпать три. И хотят сварить гальоны. – На ее лице отразилось удивление, она облизнула губы. – В смысле, галлоны. У меня немеют губы.

– Ты шутишь? – Клинт не знал, к чему это относилось, к кофе или губам.

– Ты еще не слышал главного, док. Они собираются высыпать в кофе весь запас судафеда из лазарета, а его у нас много. Но прежде чем выпить кофе, залюченные… заключенные… должны будут глотнуть смели грепфрутового сока и масла. Ускоряет всасыкатие. Так утверждает Энджел, и у меня нет остопаний не…

Коутс попыталась встать и упала на стул со слабым смешком. Клинт поспешил к ней.

– Джэн, ты пила?

Она уставилась на него остекленевшими глазами.

– Нет, конено, нет. Это не покоже на выпивку. Это покоже на… – Коутс моргнула и потянулась к маленькой кожаной сумочке, которая лежала рядом с лотком для входящих и исходящих документов у нее на столе. Похлопала по ней подушечками пальцев. – Мои талбетки. Они были здесь, на столе, в моем клатче.

– Какие таблетки? Что ты принимаешь? – Клинт поискал пузырек на столе, но ничего не нашел. Заглянул под стол – только катышки пыли, оставшиеся после уборки.

– Зан… Зан… Твою мать… – Она откинулась на стуле. – Бай-бай, док. Ложусь спать.

Клинт заглянул в корзину для мусора и там, среди смятых бумажных салфеток и оберток батончиков «Марс», обнаружил коричневый пузырек для рецептурных лекарств. Этикетка гласила: «ДЖЕЙНИС КОУТС, КСАНАКС, 10 МГ». Пузырек был пуст.

Клинт поднял его, чтобы показать Джейнис, и они хором произнесли одно слово, пусть Коутс и заплетающимся языком:

– Питерс.