Спящие красавицы

Кейли удалось оживить генератор на солнечных батареях, который когда-то стоял в доме богатого доктора, и теперь они готовили кролика на его электроплите и слушали старые записи на раритетном музыкальном автомате «Рок-Ола».

Вечерами они разговаривали. Большинство женщин проснулись там, где заснули (как Лайла – на водительском сиденье патрульного автомобиля, стоявшего на подъездной дорожке у дома миссис Рэнсом), но несколько оказались в темноте, слышали только завывание ветра, пение птиц и, возможно, далекие голоса. Когда взошло солнце, эти женщины пошли через лес на запад и в итоге выбрались на Боллс-Хилл-роуд или на Уэст-Лейвин. Для Лайлы описание их ощущений после пробуждения выглядело как сотворение мира, словно то, что их теперь окружало, являлось плодом коллективного воображения. Она думала, что эта версия ничуть не хуже любой другой.

3

День следовал за днем, ночь – за ночью. Никто не мог точно сказать, сколько прошло после первого дня, однако недели уже складывались в месяцы.

Они сформировали группы охотников и сборщиков. Дичи хватало, особенно кроликов и оленей; диких фруктов и овощей – тоже. Голодать им не приходилось. Появилась фермерская группа, строительная, медицинская и образовательная, чтобы учить детей. Каждое утро кто-то из девушек стоял перед маленькой школой и звонил в коровий колокольчик. Звук разносился на мили. Женщины учили. Некоторые из девушек постарше – тоже.

О вирусных заболеваниях они забыли, но хватало ожогов ядовитым плющом, порезов и синяков. Случались даже переломы. Опасность исходила от заброшенных сооружений: острые края, внезапные обрушения, скрытые ловушки. Если этот мир воображаемый, иногда думала Лайла перед тем, как провалиться в сон, воображение это удивительно сильное, раз пускает людям кровь.

В подвале здания средней школы, где различные виды плесени пировали в шкафах, заполненных старой документацией, Лайла обнаружила мимеограф, который не использовался, наверное, с середины шестидесятых. Он был аккуратно упакован в пластмассовый ящик. Некоторые из бывших заключенных тюрьмы Дулинга оказались на удивление ловкими. Они помогли Молли Рэнсом изготовить свежие чернила из красной смородины, и девочка основала одностраничную газету под названием «Дела Дулинга». Первый заголовок гласил: «ШКОЛА ВНОВЬ ОТКРЫТА!» В статье цитировались слова Лайлы Норкросс: «Приятно видеть, что дети возвращаются к привычному распорядку». Молли спросила Лайлу, какая у нее должность, начальник полиции Дулинга или просто шериф. Лайла велела называть ее «горожанкой».

А еще были Собрания. Сначала раз в неделю, потом дважды, они длились от часа до двух. Хотя Собрания эти оказались невероятно важны для здоровья и благополучия обитательниц Нашего Места, возникли они почти случайно. Первыми участницами стали дамы, которые в старом мире входили в книжный клуб «Первый четверг». В этом новом мире они собрались в супермаркете «Шопуэлл», который отлично сохранился. Тем для разговоров им хватило и без книг. Бланш, Дороти, Маргарет и сестра Маргарет, Гейл, уселись на складные стулья перед магазином и завели разговор о том, чего так недоставало в новом мире. Свежего кофе и апельсинового сока, кондиционированного воздуха, телевидения, вывоза мусора, Интернета, возможности включить телефон и позвонить подруге. Но больше всего – и они все с этим согласились – им не хватало мужчин. Начали подходить женщины помоложе, и их встречали с распростертыми объятьями. Они говорили о пустотах в их жизни, которые прежде занимали их сыновья, племянники, отцы, деды и… мужья.

«Вот что я вам скажу, девочки, – заявила Рита Кумбс на Собрании в конце их первого лета – к тому времени встречи посещали почти четыре десятка женщин. – Может, это кому-то покажется слишком откровенным, ну и пусть. Мне недостает хорошего вечернего пятничного траха. В начале наших отношений Терри кончал слишком быстро, но как только я его натаскала, все пошло как по маслу. Иногда я получала два маленьких и один большой, прежде чем он выстреливал. А потом? Спала как младенец!»

«Разве у тебя нет пальцев?» – спросил кто-то под общий смех.

«Есть, конечно! – ответила Рита. Она тоже смеялась, ее щеки раскраснелись. – Но, дорогая, это совсем не одно и то же!»

Ее ответ вызвал аплодисменты, хотя некоторые женщины, в том числе Кэнди, тихая как мышка жена Фрица Мишема, от них воздержались.

Конечно, со всех сторон обсуждались два главных вопроса. Первый – как они попали сюда, в Наше Место? И почему?

Это была магия? Неудачный научный эксперимент? Воля Господа?

Их существование в этом мире – награда или наказание?

Почему они?

Китти Макдэвид часто брала слово, когда дискуссия сворачивала в эту сторону. Китти помнила свой сон накануне пришествия Авроры: темная фигура, которую она воспринимала как королеву, и паутинки, которые слетали с волос королевы. «Я не знаю, что делать, – говорила она. – Молиться о прощении или как?»