Спящие красавицы

Появится ли Ри в ее сне, ее сновидениях? Дэмиен появлялся, так почему не появиться Ри? Или тем, кто в коконе, ничего не снилось?

Джанетт помнила, как иногда просыпалась, чувствуя себя такой юной, такой сильной и здоровой. «Прямо хоть в драку ввязывайся», – говорила она Бобби, когда он был совсем маленьким. Теперь она не могла представить, что когда-нибудь почувствует себя так же.

Только-только родившись, Бобби ночами крепко ее доставал. «Чего ты хочешь?» – спрашивала она. Он же плакал и плакал. Ей казалось, что он сам не знал, чего хотел, но надеялся, что его мать знает и все исправит. Это самое трудное в материнстве, когда не можешь исправить то, чего не понимаешь.

Джанетт задалась вопросом, а сможет ли она снова заснуть? Вдруг она сломала сонную косточку? Порвала сонную мышцу? Сонное сухожилие? Она чувствовала невероятную сухость в глазах. И язык казался очень большим. Почему она не сдавалась?

Простой вопрос. Потому что не хотела.

Она сдалась Дэмиену, она сдалась наркотикам, и ее жизнь стала именно такой, какой должна была стать по всеобщему мнению. Больше она сдаваться не собиралась. Не желала делать то, чего от нее ждали.

Она решила сосчитать до шестидесяти, сбилась после сорока, вновь начала с единицы и добралась до сотни. Она бросает, она забивает. Давайте просмотрим видеопленку. Как звали того парня, любителя просмотреть видеопленку? Доктор Норкросс вспомнил бы.

Джанетт смотрела на восточную стену, где располагалась металлическая дверь душа и зона дезинсекции. Она пошла к этой двери: правая-левая, правая-левая. На полу сидел на корточках мужчина, кроша травку в папиросную бумагу. За спиной Джанетт Энджел красочно описывала Иви, как сдерет с нее кожу, вырвет ей глаза, поджарит с диким луком и съест. Дикий лук придаст приятный вкус любому дерьму. И так далее, и тому подобное, тон и выговор, злой-злой-злой, сельский-сельский-сельский. Если Джанетт не пыталась сосредоточиться, разговор – все равно какой – напоминал тихий бубнеж радио. Ей все время казалось, что она вот-вот услышит номер, начинающийся с 800.

– Знаешь, Энджел, пожалуй, я не буду делиться с тобой видеоигрой «Растущий город», – сказала Иви, а Джанетт продолжала идти – правой-левой, правой-левой, – сосредоточившись на доске с разноцветными объявлениями около контейнера с «Квеллом». Буквы расплывались, слов она прочитать не могла, но и так знала, что это сообщения о церковных службах, собраниях Анонимных алкоголиков и занятиях художественных кружков, а также напоминания о правилах. На одном листке девушка-эльф танцевала над словами: «У МЕНЯ ПРИМЕРНОЕ ПОВЕДЕНИЕ!» Джанетт остановилась, бросила взгляд на то место, где сидел мужчина. Никого.

– Привет? Эй! Куда ты делся?

– Джанетт? Ты в порядке?

– Само собой. – Джанетт оглянулась на камеру Иви. Эта странная женщина стояла у решетки. На ее лице было меланхолическое выражение – ну разумеется, – какое бывает, когда ты надеешься на что-то не слишком реалистичное, и, конечно, жизнь поступает с твоей надеждой именно так, как всегда поступает с нереалистичными надеждами. Такое выражение бывает у малышей после того, как их поцарапала кошка, но прежде, чем они заплачут. – Я просто подумала… что кого-то увидела.

– Ты начинаешь галлюцинировать. Такое случается, если долго не спать. Тебе нужно лечь, Джанетт. Для тебя будет безопаснее, если ты заснешь до того, как придут мужчины.

Джанетт покачала головой:

– Я не хочу умирать.

– Ты не умрешь. Заснешь, а потом проснешься в другом месте. – Иви просияла. – И станешь свободной.

Когда дело касалось Иви, Джанетт не могла мыслить ясно. Казалось, Иви безумна, но не в том смысле, в каком были безумны те люди, с которыми Джанетт сталкивалась в женской тюрьме Дулинга. Некоторые были настолько близки к тому, чтобы взорваться, что почти тикали. Такой была Энджел. Иви была совсем другой, и не только из-за мотыльков. Иви казалась одухотворенной.

– Что ты знаешь о свободе?

– О свободе я знаю все, – ответила Иви. – Привести пример?

– Если хочешь. – Джанетт вновь рискнула посмотреть на то место, где видела мужчину. Там никого не было. Никого.

– В темноте земли, гораздо ниже угольных карьеров, которые появились на месте гор, есть живые существа. Это безглазые существа, но тебе никогда не стать такой свободной, как они. Потому что они живут так, как хотят, Джанетт. Они самореализованы в своей темноте. Они такие, какими хотят быть. – Последнюю фразу Иви повторила, чтобы подчеркнуть ее значимость: – Они такие, какими хотят быть.

Джанетт представила себя в теплой темноте, глубоко под поверхностью земли. Вокруг поблескивали созвездия кристаллов. Она чувствовала себя маленькой, она была в безопасности.

Что-то коснулось ее щеки. Она открыла глаза, стряхнула паутинку, которая полезла из кожи. Джанетт покачнулась. Она не осознавала, что закрыла глаза. Прямо перед ней была стена: доска объявлений, дверь в душ, контейнер с «Квеллом», бетонные блоки. Джанетт сделала шаг, другой…