Совершенный изьян

Пётр отпил из стаканчика и тут же вспомнил о горклой сивухе, которую Вик выпросил у двойника в счёт просроченного долга. Выпить хотелось — но не настолько.

— Накроются эти поганки, мать их блядь! — радостно голосил Вик. — Как пить дать, я те говорю!

Пётр не понимал, что ему делать — уйти или остаться. Никто ничего не объяснял. У Аллы толкались другие патрульные — что-то требовали, чем-то возмущались. Было непонятно, чего они хотят от неё добиться. Причём тут вообще она.

Пётр достал пинг. Катя снова не отвечала на сообщения. Он надавил на кнопку голосовой связи — режим общения в реальном времени.

Противная звонкая трель. Нет ответа.

— Чего ж ты делаешь, дура! — прошептал Пётр.

Он допил кофе, скомкал пластиковый стаканчик и метнул в мусорное ведро у стены. Не попал.

Из диспетчерской вывалился хамоватого вида мужик, которого Пётр ни разу не видел, покачнулся, точно пьяный, и тут же резко зашагал к выходу из коридора, глядя себе под ноги, пряча глаза.

Пётр встал.

Вик разглагольствовал о поганках, размахивая руками. Его двойник стоял, не двигаясь, как окаменев, и не говорил ни слова.

Пётр осторожно приоткрыл дверь диспетчерской и заглянул внутрь.

Алла сидела, откинувшись на спинку кресла, прикрыв от усталости глаза. Лицо у неё было болезненно-бледным, из-за чего яркие, густо завитые волосы казались наспех прилаженным париком. Пётр подумал, что, может быть, это и правда парик. Алла открыла глаза.

— Ах, Петя! У тебя-то что?

— Ничего. Вообще ничего. Я просто… — Пётр и сам не понимал, зачем зашёл. — Ты тут как? Шумно у тебя.

— И не говори! — Алла покачала головой. — Это какое-то безумие! Мы вообще-то закрыты!

Она уставилась на Петра слезящимися глазами. Пётр молчал.

— Всё! Понимаешь? Вся морозилка завалена! Нам этих мерзляков несколько дней разгребать!

— Это не мерзляки.

— Неважно!

Алла несколько раз ткнула в кнопку на терминале — с таким видом, будто собиралась отрубить всю эту чёртову реальность от сети.

— Остальные патрули в другие отделения направляем? — спросил Пётр.

— Да. А они…

— Тоже не принимают?

— Да.

Пётр вздохнул и присел на край стола.

— Маразм!

— И не говори! Главное — я-то тут причём? — Алла потрясла руками. — Вот скажи, причём тут я, Петя? Я же вообще ничего не решаю! Чего мне сказали, то я и…

Алла устало прикрыла ладонью лицо.

— Тебе помочь чем?

— Да чем ты поможешь-то? Всё бы здесь отрубить! — Алла ударила по терминалу ладонью — как дала пощёчину. — На хрен, Петя, всё бы здесь отрубить, и пойти домой! Домой и спать.

— Так иди.

— Не могу. Сказали, ждать. Должны позвонить. Чего-то они там решают, уроды, никак не нарешаются! Ещё Краевский припрётся, хер этот лысый. Тоже мозги компостировать начнёт. Почему да отчего.

— Думаю, у него сейчас проблем хватает.

— Хоть бы так.

Они замолчали. Пётр слез со стола.

— Ладно, — сказал он. — Наверное, я…

— Петя, — вдруг заволновалась Алла, — а может, и правда, ну его? К чёрту этого Края и всех его кровососов! Пойдём отсюда, а? Я сейчас отрублю всё на хрен и…

Пинг в кармане у Петра завибрировал — пришло сообщение.

— Извини, — сказал он. — Мне нужно отойти. Сейчас вернусь.

— Петь, постой! — Алла посмотрела на него покрасневшими глазами. — Пока не забыла, а то всё забываю. Помнишь, ты про такси меня просил узнать? Узнала я. Многого они не сказали, кто мы для них такие. Но в тот день был заказ за кольцо.

— Пассажиры?

— Два пассажира, женщины.

— Имена? Возраст хотя бы?

Алла качнула головой.

— Больше ничего. Конфиденциальность эта, чтоб её так. Надо на официальное расследование подавать, иначе они…

Пётр кивнул в знак благодарности. Изображение на терминале сменилось, и по лицу Аллы замелькали тревожные красные тени.

Пётр вышел в коридор, остановился у двери и достал пинг. На экране высветилось сообщение:

«Всё нормально, спала. Чего нужно? Только не набирай, напиши».

Пётр надавил на кнопку вызова.

Катя ответила не сразу. Пётр уже думал, что она сбросит звонок, но гудки вызова оборвались, и зазвенел её голос:

— Охренел? Я же просила не звонить!

Вик стоял у кофейного автомата — с пластиковым стаканчиком, в котором явно был не кофе, — и с любопытством поглядывал на Петра.

— Эт кто там?

Пётр не ответил.

— Алло-о! — недовольно протянула Катя. — И теперь ты молчишь! Совсем уже охренел?

— У тебя всё в порядке? — спросил Пётр. — Не заходила в порталы?

— Подружка штоле? — осклабился Вик.

— Зайдёшь тут в эти порталы! — взвилась Катя, и Пётр представил, как она рассерженно хмурится, а между бровей у неё прорезается тревожная морщинка. — Не работает же ни фига! Всё! Пустота! Нет сети! Меня как…

— В смысле не работает? — не понял Пётр.

— Не работает в смысле не работает! — издевательским тоном ответила Катя.

— Хе! — выдохнул Вик. — Поганки накрылись, — и прихлебнул из стаканчика.

— Ты чего, пыталась зайти?!

Тишина. Затем отрывистый нервный вздох, который перегруженная сеть дополнила протяжным эхом.

— Случайно. Я… Ну не удержалась, понимаешь? Это машинально уже.

— Дура! — крикнул Пётр в пинг.

— Так ничего же не было! Ничего! Не работает ничего! Они всё отключили! Я как контуженная сейчас!