Совершенный изьян

— Ну? — спросила Катя.

— Что, ну?

— Когда приставать ко мне будешь?

Она сидела на диване — нога на ногу — и смотрела на Петра.

— Чего?

Сигарета чуть не выпала у него изо рта.

— Да шучу я! — захохотала Катя. — Покажи хоть квартиру, раз пригласил, — и, сонно потянувшись, встала с дивана.

— Чего показать-то?

— Где тут кухня у тебя?

Впрочем, кухня Катю не слишком заинтересовала. Её внимание привлёк только кристалл, который Пётр оставил в стакане с водой на столике у окна.

— В воде? — спросила Катя.

— В воде. Я же говорил, он повреждён. Кое-как работает только в горячей воде.

— Ты чего? — Катя часто заморгала. — Совсем уже? — Она покрутила указательным пальцем у виска. — Супчик из него сварить хочешь, да?

— Не хами!

Пётр схватил со стола стакан, размашисто и нервно — так, что вода выплеснулась через край, пролившись на клеёнчатую скатерть, — и поставил рядом с микроволновкой.

— Я не сам это придумал. Кристалл надо нагреть, тогда он лучше работает.

— Ладно, ладно! Извините! Показывай, что ещё у тебя тут есть!

— Спальня ещё есть.

В спальню Катя не пошла, зато её заинтересовала закрытая дверь в пустую комнату.

— А там что?

— Ничего.

— Ох! — усмехнулся Катя. — Секреты!

— Да нет. — Пётр открыл дверь. — Там правда ничего. Я этой комнатой не пользуюсь.

В лицо ударило запахом старого ламината и пыли. Катя поморщилась, но всё равно зашла в комнату — так медленно и осторожно, словно боялась, что Пётр заманивает её в смертельную ловушку. Она остановилась рядом с тумбочкой и недоверчиво коснулась дзыня пальцем. Тот покачнулся. Ненадёжно закреплённая батарея затряслась на проводах.

— Это что за чудо такое?

— Я так с призраком общаюсь. Его через эту штуку видно.

— И что, неужели работает?

— Хочешь проверить?

— Нет. — Катя хмыкнула. — Не очень.

Теперь она разглядывала обои с похожими на иероглифы узорами. Обои местами пузырились, точно обожжённая кожа, а рядом с окном, у потолка, отклеился длинный заскорузлый кусок, который свешивался вниз, обнажая серую, пропитанную сыростью стену.

— Странно, — сказала Катя.

— Чего тебе странно?

— Очень похоже на все эти заброшенные квартиры с дырами. Тут всё такое… Даже не знаю, как сказать… — Катя покосилась на Петра и пожала плечами. — Мёртвое, что ли?

— Мёртвое?

Пётр всё ещё стоял в дверях.

— Не бери в голову. — Катя вновь изучала старые обои. — Надо тут какой-нибудь иероглиф нарисовать, простое что-то — так, для прикола. Вот прямо здесь.

Она провела в воздухе рукой, показывая на загнувшийся уголок обоев и пото́м ниже, где чернильные узоры накрывала густая тень от подоконника. Пётр заметил, что запястье у неё туго перебинтовано.

— Буду в гости к тебе ходить! — хихикнула Катя.

— Как рука-то? — спросил Пётр.

— А-а, рука. — Катя обхватила перебинтованное запястье. — Нормально всё. Рука как рука.

— Жаль, что так вышло с этой твоей кожей.

— Ой! — Катя ткнула пальцем в чернильную каракулю. — А вот эта один в один, как реальная дыра! Чуток подрисовать — и всё!

— И чего, будет работать?

— Конечно! Почему нет? У тебя фломастер есть?

— Фломастер? — Пётр нахмурился. — Нет у меня никакого фломастера. Слушай, может, нам…

— Ладно, ладно! Мы тут серьёзными делами занимаемся, а не рисуночки рисуем!

Но выходить из комнаты Катя не спешила. Она юркнула к окну, дёрнула за трещащие шторы и, облокотившись о подоконник, стала разглядывать что-то внизу, на серой улице.

— А тут и правда всё мёртвое! У тебя каждый день такой вид, да?

— Практически.

— И света нет! Тут что, никогда нет света?

— Я уж и забыл, когда фонари в последний раз включали. Иногда окна в домах…

Пётр подошёл к Кате.

— Вон в соседнем доме, например… — Он коснулся пальцем ледяного стекла, показывая на старую пятиэтажку, по фасаду которой проходила глубокая трещина. — Окна горят, бывает, но…

— Но не сегодня, — закончила за него Катя.

Она резко отпрянула от окна и чуть не столкнулась с Петром. Волосы упали ей на лицо, и она откинула их резким движением головы.

— Прям совсем-совсем… — прошептала она.

— Чего совсем?

— Неважно. А кто здесь раньше жил, не знаешь? В этих твоих огроменных хоромах.

— Не знаю.

Катя заходила по комнате, сосредоточенно кивая, словно отсчитывала шаги.

— И что, не интересовался?

— А у кого интересоваться? И чего это изменит? Была пустая квартира, прописали меня. Бюро так часто делает. А мне одному так много места не нужно. Я…

— Я, кстати, соседку себе нашла! Теперь вот снова, — Катя насупилась, — у меня одна крохотная комнатка, поменьше этой будет. А ты тут…

— У тебя зато отопление не отключают.

— Это да. — Катя присела на край тумбочки. — Но свет отключали, правда. Ненадолго, но реально жутко было. Вот сидишь такая и — бац! Я сообразила, сразу в шард ушла. А в шарде…

— А в шарде всегда светло, да? — догадался Пётр. — Ты как, всё посмотрела? Пойдём?

— Знаешь, — улыбнулась Катя, — а давай здесь твоего призрака вызовем!

— Зачем здесь?

— Давай! Пожалуйста! — Катя молитвенно сложила ладони. — Такая прикольная комната!

— Хорошо.

Пётр вышел и вернулся через минуту с разогретым стаканом, который держал за края кончиками пальцев.

— Горячий, чёрт! Я на тумбочку поставлю.