Совершенный изьян

— Что? Опять прикапываться начнёшь?

— Да нет, погоди. Может, нам с ним поговорить? Он явно лучше во всей этой ерунде разбирается. Подскажет, чего с Лизой могло произойти. Почему она…

Пётр не договорил. Катя молчала.

— Он ведь в курсе, что она..?

— Да.

— Так чего? Познакомишь нас?

— А смысл? — Катя сидела, отвернувшись от Петра. — То, что он из Чен-Сьян, не означает, что он во всём подряд разбираться должен! Да и вряд ли вы с ним найдёте общий язык.

— Не волнуйся, — Пётр коснулся её плеча, — найдём. Допрашивать я его не собираюсь. Просто есть у меня такое чувство, что он нам сможет помочь.

2.18

Вик выглядел осунувшимся и постаревшим. Седеющая борода топорщилась на щёках, под глазами набрякли огромные синяки, и он постоянно щурился, словно не мог разглядеть дорогу. От него разило перегаром и, как ни странно, табаком.

— Помедленнее давай, — сказал Пётр, когда они пропустили поворот. — Маршрут же!

— Вот, блядь!

Вик затормозил — резко и неумело. Фургон занесло, и Пётр ударился о дверь плечом.

— Ты чего творишь, твою мать?! Давай я за руль!

— Нормально.

Вик вывернул руль и выехал на встречку. Дорога была узкой, он не вписался и залез передними колёсами на бордюр. Фургон застонал.

— Долбаная колымага! — прорычал Вик.

— Колымага тут не причём.

Они вернулись к повороту. Вик притормозил, как перед светофором, и зачем-то включил поворотник, хотя дорога была оглушительно пустой.

— Думаю, можно поворачивать, — сказал Пётр.

Вик молча надавил на педаль газа, и фургон с надрывным воем покатился в темноту.

Говорить ни о чём не хотелось.

Пётр пожалел, что не взял с собой фляжку — он даже перелил в неё остатки китайского пойла, но в итоге оставил на кухне, рядом с пустой бутылкой, решив, что допинг ему сегодня не потребуется.

По выгоревшему экрану навигатора, расчерченному изломанными линиями заброшенных дорог, медленно ползла пульсирующая точка. Их долбаная колымага.

Пётр закурил.

— Ты помедленнее давай, — сказал он. — Мы всё-таки патрулируем.

— Помедленнее, ага, — процедил сквозь зубы Вик, но всё же сбросил скорость.

— Да чего с тобой сегодня? Перебрал вчера?

— Недобрал, бля!

Вик кашлянул и покосился на Петра. Пётр подумал, что вот сейчас Вик оближет обветренные губы и спросит о фляжке. Но Вик ничего не сказал.

Город за последним кольцом был таким же чёрным и пустым, как всегда. Они проезжали здесь раз десять, не меньше, но заброшенные улицы с наступлением сумерек почти лишались примет — если бы не навигатор, исправно отмечавший путь, Пётр бы и не разобраться, где они едут. Кое-что он, впрочем, узнавал. Как ту улицу, где они нашли Лизу. Или невысокий дом с глубокой трещиной над подъездом, который в свете тусклых фар превращался в размозжённый череп с чёрными запавшими глазницами вместо окон. Перекосившийся фонарь, опасно нависающий над дорогой. Иероглиф, намалёванный тёмной краской, как кровью, на бетонном заборе.

Вик набрал скорость. Пётр затушил сигарету.

— Давай всё-таки я за руль. Ты сегодня не в форме. Ещё въедем во что-нибудь.

— Вот же херня!

Вик, не сбрасывая скорости, провёл ладонью по лицу и вздохнул.

— Чего?

— Вот ты мне объясни, — начал Вик, — вот ты мне можешь объяснить?

Он посмотрел на Петра — тяжело и с укором, — как будто тот должен был понимать его с полуслова.

— Да чего объяснить-то?

Петра вновь неприятно кольнула мысль, что не стоило оставлять дома фляжку.

— Горло, кстати, есть чем промочить? — наконец выдал Вик.

Пётр усмехнулся.

— Сегодня у меня день трезвости! Тебе тоже такой день не помешает.

— Да пошёл ты на..!

Вик пробурчал что-то себе под нос. Навигатор показывал очередной поворот. Пётр уже думал, что они опять пролетят мимо, но Вик вовремя спохватился, затормозил и с лёгким заносом забросил фургон на узкую улочку с выщербленным асфальтом. Фургон затрясло.

— Так чего тебе объяснить-то?

— Чё нас обратно взяли?

Вик по-прежнему стискивал руль, на который передавались частые, как судорога, вибрации фургона — руки Вика дрожали так, словно его било током.

— Ничё не сказали. — Вик щурился в едва прореженный фарами сумрак. — Ничё, блядь, не объяснили. Просто выходите — и всё. Отпуск закончился! Чё у них там творится ваще?

— А я откуда знаю?

— С Аллкой не говорил?

— Не успел. — Пётр вспомнил, как Алла выразительно поглядывала на него в отделении, но её отвлекли другие сменщики. — Вернёмся, спросим.

— Да, — кивнул Вик, — надо спросить.

— Да и вообще… — Пётр полез в карман за новой сигаретой. — На смену позвали, на работе восстановили. Чего переживать-то?

— Ага, может, им это… — Вик облизал обветренные губы, — людей тупо не хватает.

Они влетели в невидимую ямку, и Петра швырнуло на лобовое стекло. Преднатяжитель ремня как обычно не сработал, но Пётр успел в последний момент выставить перед собой руки.

— Твою мать!

Но Вик как будто ничего не заметил, продолжая стискивать дрожащий руль.

— Тупо не хватает людей, — повторил он.