Совершенный изьян

Катя медленно проявилась перед ним, как призрак. Один рукав пальто сполз на запястье, полностью скрыв светящуюся кожу. Катя ещё силилась совладать с окном, повернуть заевшую ручку. Её открытое запястье неумолимо гасло, темнея и тая в темноте.

Пётр обхватил Катю за плечи. На сей раз она не сопротивлялась, и Пётр оттеснил её к стене.

— Да чего с тобой творится? — Он заглянул девушке в глаза. — Почему ты не выходишь?

Глаза у Кати были совершенно чёрными.

— Оно приближается! Это за мной! Как ты не слышишь?! Оно идёт! Всё вокруг сотрясается! Как ты можешь не слышать?!

Она стала вырываться, но Пётр прижал её к стене.

— Чего ты несёшь? Кто идёт?

— Оно приближается! Оно будет здесь! Здесь! Оно заберёт меня! В темноту!

Катя вдруг прекратила сопротивляться и обмякла, повиснув у Петра на руках.

— Чего за оно такое? — проговорил Пётр. — Этот надуманный убийца из дыры?

— Ты не понимаешь! Это не дыра! Это…

— Катя! — Пётр встряхнул девушку. — Вспомни про изъян! Тут никого нет! Никто сюда не идёт! Выходи из дыры!

— Хорошо. — Катя вздохнула, распрямилась. — Отпусти!

Пётр отступил на шаг. Катя поправила замявшееся на плечах пальто, закатала сползший рукав, и её запястья вновь налились светом. Она расправила руки и повела ими перед Петром, показывая, что к ней вернулся рассудок.

— Ничего тут нет, конечно, — пробормотала она, озираясь. — Просто показалось. Просто я…

Она вдруг задышала надрывно и часто, с хрипом втягивая в себя пропитанный пылью воздух.

— Ты чего? — потянулся к ней Пётр.

Катя отшатнулась от него и с криком бросилась к окну. Пётр не успел её поймать. Девушка оступилась, всплеснула руками. Её запястья погасли, и она провалилась в темноту. Послышался звон разбитого стекла.

Пётр выругался и полез в карман за пингом. Откуда-то засквозило холодом.

Пинг включился, Пётр увидел окно.

Бумага была порвана от удара, и по её краям остро скалилось разбитое стекло. В образовавшемся проёме чернела ночь. Катя сидела в углу, обхватив кровоточащее запястье, с которого свешивалась тонкая полоска сморщенной, точно от ожога, электронной кожи. Она вздрагивала, как от рыданий, но при этом не издавала ни звука.

— Оно идёт, — прошептала Катя. — Почему ты не слышишь?

2.14

Катя оставила пассажирскую дверь открытой и повернулась к Петру спиной — так, словно обиделась на него за что-то. Дверь поскрипывала и норовила закрыться — окрепший к ночи ветер пытался прогнать их подальше от заброшенного дома. Катя покачивала ногами, чуть не доставая до запорошенного снегом асфальта — и будто сидела над обрывом, глядя, ссутулившись, в темноту.

Одно её запястье было перевязано платком, потемневшим от крови.

— Поехали! — сказал Пётр. — Я знаю за третьим круглосуточную. Должны принять.

— Погоди.

— Порез-то глубокий, надо зашить, продезинфицировать. Мало ли чего там…

Катя всхлипнула.

— Ты чего? — Пётр коснулся её плеча. — Из-за кожи этой электронной? Ерунда это всё!

— Погоди, пожалуйста! Дай хоть подышу немножко! А то ты сейчас так поедешь, что нас по всей дороге будет кидать!

— Поеду медленно. Как пешеходы будем. Да и снег перестал вроде.

Катя молчала.

Пётр открыл водительское окно, зажёг сигарету и, затянувшись, тихо, как если бы разговаривал сам с собой, произнёс:

— Чертовщина какая-то! Твой шунт совсем переклинило! Слышал я о таких вещах… Ты тесты-то нормально прошла? Или подсобил какой-нибудь хороший знакомый?

— Всё я прошла! Всё в порядке с моим синпином! Прекрати!

— В любом случае шунт твой отрубать надо на…

— Джи Лю, — сказала Катя. Она по-прежнему смотрела в темноту, сведя от холода плечи. — Джи Лю — это героиня из таких популярных чаньси в шардах.

— Из чего?

— Из чаньси. Неважно. — Катя качнула головой. — Все её знают. Кроме тебя, наверное. А так — все знают. Даже… Неважно. Джи Лю — богиня, наполовину. Она может путешествовать по мирам. Обычные люди всегда заперты в своём маленьком мирке и не способны даже выглянуть наружу. Это как… как сидеть в тесной тёмной комнатке, от которой кто-то потерял ключ. Но Джи Лю не связана человеческими условностями. Она проходит сквозь ткань пространства, как… — Катя стиснула обмотанное платком запястье, — как…

— Поехали! — сказал Пётр. — У тебя уже…

— Ты не слушаешь! — крикнула Катя. — Я говорила про Джи Лю! Она…

— Путешествует по мирам, да.

— Не только. Она прекрасна. Красивее её нет женщин ни в одном из миров, в которых она побывала. Все мужчины, только её увидев, мгновенно в неё влюбляются. Но все пото́м по-разному описывают её внешность. Как будто в реальности все они влюбились в разных женщин.

— Интересно.

— Да. У неё — миллионы лиц. И она…

— И чем же занимается эта китайская богиня? — усмехнулся Пётр. — Путешествует по мирам, влюбляет в себя мужиков и исчезает бесследно?

— Она борется с тьмой! В каждом мире есть тьма. Не просто темнота, а тьма, которая его пожирает. Которая уничтожает весь свет. И когда последний свет…

Катя прижала к груди перемотанную платком руку. Со стороны казалось, что она молится.

— Когда последний свет исчезает, то мир перестаёт существовать.