Сороковник. Книга 4

В его словах — шум невидимого в ночи прибоя, шорох дождя, увязшего в виноградных листьях, скрип плетёных кресел. Сквозь прохладные ветра Тардисбурга прорывается горячая душная струя южной ночи. Ровно… пятнадцать лет назад мы сказали друг другу заветные слова.

Маркос дель Торрес да Гама, оказывается, это помнил.

* * *

Пролётка, украшенная бантами и лентами, везёт нас домой. Жаль, не пришлось досмотреть сказочный салют, но у меня ни с того ни с сего закружилась голова, и мой новоиспечённый дядюшка — сэр Джонатан — настоял на немедленном возвращении. "Похоже на слишком большой выброс энергетики, дорогая. В моём присутствии это не столь страшно, однако развлечений и красочных зрелищ на сегодня хватит. Они слишком будоражат, а вам нужно успокоиться. Домой, Маркос, и только домой! У тебя ещё будет возможность побаловать супругу, а пока что — пора отдохнуть".

Верх на пролётке поднят. Более чем уверена — не только над экипажем, но и над лошадьми кружится спираль защиты. Но… об этом я догадываюсь. После "выброса" я вновь магически ослепла.

— … слишком поздно, чтобы отследить, — договаривает Мага. Чтобы лишний раз меня не расспрашивать, они с пожилым паладином каким-то образом аккуратно просмотрели мою память о недавних событиях и теперь раскладывают всё по полочкам. — Заметить бы его раньше, но Ива слишком быстро ударила…

— Я ещё и виновата?

— Нет. Нет, что ты. — Мага гладит меня по руке. — Вина целиком моя, Ива, я… В общем, какое-то время перестал замечать мелочи. И пропустил часть договора мимо ушей. Невозможно было даже представить такую подставу, как манипуляция с договором. А когда я собственными глазами увидел написанное — решил: ты так и подумаешь, будто я нарочно заговаривал зубы насчёт трёх месяцев, а сам замыслил обман. Вот что оказалось страшнее. — Стискивает зубы. — Стыдно сказать, но я растерялся.

Сэр Джон качает головой.

— Ничего удивительного, что в день собственной свадьбы мужчина волнуется, Маркос. Все мы, в первую очередь, люди, а уж потом — маги. Противник тонко рассчитал психологический момент, а потому — всех застал врасплох. Но довольно, мы ещё вернёмся к этой теме. А сейчас я воспользуюсь затишьем, дабы сказать вам кое-что. Давно собирался…

Выглянув из-за полога пролётки, паладин удовлетворённо кивает.

— Время ещё есть… Так вот, дорогие мои. Я тут неоднократно слышал от вас обоих высказывания о якобы фиктивности вашего брака. И мне весьма интересно и в какой-то мере досадно: сколько же ещё вы будете морочить голову самим себе?

Склонив голову к плечу, он внимательно смотрит на меня, и от его пронизывающего взора я невольно краснею.

— Если бы вы, Иоанна, были бы равнодушны к Маркосу — разве поверили бы сейчас в его невиновность? Вспомните время наших первых переговоры. Вы готовы были обвинять отца своих детей во всех смертных грехах, чем, конечно, несказанно меня огорчали, поскольку я-то знал этого юношу гораздо дольше вашего и с куда лучшей стороны. Но я понимал причину вашего предубеждения и надеялся, что со временем вы остынете и сможете взглянуть на него объективно. Да и он сам проявит себя с лучшей стороны… Что и получилось. Ведь полчаса назад, когда Игрок сделал ставку на ваш гнев — вы не повелись на его манипуляции, а сразу заподозрили подвох. Вам помогла вера в вашего мужчину, и, сдаётся мне, ещё и некое чувство, в котором вы не решитесь себе признаться.

Он переводит укоризненно-благожелательный взгляд на племянника.

— А ты, Маркос, раз уж так упорно твердишь о сугубо деловом браке, с какой стати вспомнил о каких-то известных вам обоим датах? Ведь, как я понял, ты не без причины постарался устроить бракосочетание именно сегодня. И после этого ты продолжаешь упрямится?

Мага с досадой откидывается на спинку сиденья. Вот только в каких-то светлых чувствах меня не подозревайте, говорит весь его нахохленный вид, ещё чего не хватало… Сэр Джон лукаво подмигивает. И мне вдруг становится понятно, что никогда я не услышу от своего мужчины — "люблю", просто потому, что он боится этого слова. Но, как и добрый сэр, я привыкла судить о человеке по делам, а потому — не возвожу это открытие в трагедию.

Если некто по прошествии пятнадцати лет помнит дату вашей с ним первой ночи, если подогнал под неё свадьбу — нужно ли о чём-то уточнять? Мне — хватает и этого.

— Ты всё-таки подписала… — Мага смотрит на меня в упор, и в глазах мерцают странные огоньки. — Не испугалась… со мной и на всю жизнь?

— Странная у вас система контрактов, — говорю уклончиво. — У нас, вообще-то, когда женятся, как раз и предполагают, что на всю жизнь. Чтобы дети, внуки рождались, если повезёт — и правнуков увидеть, и чтобы вместе до… конца. Тогда это — семья. Иное дело, как там на самом деле сложится… Мага, если мы начнём друг на друга кидаться — просто спокойно разойдёмся, и всё. Да?