Сороковник. Книга 4

— Не сходите с него до последнего, пока не поймёте, что он вам больше не нужен. Ждать он не будет и в поводу не пойдёт, такой уж упрямец, но довезёт до самого Эль Торреса и чуть далее — до того места, где вы решите спешиться. Затем — не взыщите, вернётся сюда. Вот вам перчатки, надевайте, они сожмутся по руке. Давайте-ка подсажу…

Он подставляет мне собственное колено. Придирчиво оценивает мою посадку.

— Удачи, донна Ива. Провожу вас до арки.

Всё, вроде бы, сказано, сделано, а у меня язык не поворачивается его поблагодарить. Слишком уж жёстким был его… тест. С другой стороны — что я так взбесилась? Ещё когда на набережной заметила красные огоньки в глазах — надо было готовиться к провокации от Игрока. В своё время я сочла, что Мага навалял ему достаточно, и потому успокоилась. А сейчас взвинчена, на нервах… Вот и сорвалась.

Хороший урок.

Проведя Мавра через подворотню, Диего останавливается.

— А знаете, донна, вы ведь можете меня отблагодарить, не сейчас, но позже. Тут недавно дети просили вас кое о чём…

— Да, понимаю. — Перехватываю удобнее повод. — Сделаю всё, что смогу. У вас тоже кто-то остался?

Он усмехается.

— Я и остался. Вам, как женщине, этим заниматься ни к чему, а вот попросите кого-нибудь из Торресов, пусть найдут моё тело да хоть похоронят нормально. Меня ведь по приказу старика Лорки прикопали в лесу на болоте, голову в одном месте, остальное в другом. Ваши родственники сообразят, как меня найти. Да ещё если бы при этом разок вызвали на белый свет… Я был бы признателен за возможность ещё раз взглянуть на солнце. Ну, довольно, донна, езжайте, а то я ведь могу и передумать, и в самом деле сыграть в паразита…

Как ни странно, но его слова больше не пугают.

Я уже трогаю Мавра с места, но натягиваю поводья.

— Диего?

— Да, донна?

— Почему Иза так испугалась, впервые услышав моё имя?

Он немного медлит с ответом.

— Наверное, потому, что ваш ненаглядный разговаривал во сне и частенько звал какую-то Иву, — говорит неохотно. — И вы для неё стали роковой женщиной, разбившей сердце мужа, хоть и нелюбимого, но вы же, женщины, так иногда падки на чужое… Вот она вас и невзлюбила ещё тогда. Хорошо, что вы не держите на неё зла, но всё же — будьте настороже, если с ней встретитесь.

— Я запомню. — Киваю. И само собой у меня срывается: — Желаю вам с ней счастья, дон Диего. Ничего, втроём с детьми вы с ней справитесь.

А не получится… разберутся. Как правильно сказал Марко, что же они, не мужчины, что ли?

* * *

Минус ещё один час из отмеренного времени — это дорога к замку. Подгоняй — не подгоняй серого в яблоках упрямца, шипи на него, уговаривай — он, как пошёл ровной рысью, так без ускорений и замедлений отмахал всю дистанцию и перешёл на неспешный шаг только, когда до парадного крыльца Эль Торреса оказалось не более сотни метров.

Я не верю своим глазам. Не верю. Только дела это не меняет: внушительный дверной проём и окна первого этажа — всё затянуто густой чёрной завесой, куда плотнее той дымки, что однажды мне довелось увидеть в трактире Михеля. Это… Похоже, эта магическая защита, и она мне не по зубам.

Придерживая коня, проезжаю вдоль фасада. Неужели у неизвестной мне Сильвии хватило сил замуровать все входы и выходы? Может, стоит всё же попробовать? Надо же мне хоть кого-то расспросить об Элли: появлялась ли она здесь, если да — то где мне её искать? Может, удастся вытянуть что-то из дворецкого. Хотя нет: судя по всему, в первый раз мне повезло, и мэтр Симон, оставшись без присмотра, помог, как сумел, и советом, и лошадью, а сейчас — вряд ли ему позволят даже нос высунуть, тут наверняка взяты на короткий поводок все, кто из лагеря сочувствующих опальной родственнице.

Вспомнив о режущем ветки силовом поле, окружающем когда-то квартал русичей, не рискую дотрагиваться до завесы, просто для проверки швыряю в дверь перчатку — и ослепительная вспышка заставляет зажмурится и отвернуться. Мавр с возмущённым всхрапыванием шарахается в сторону и пританцовывает, отчего я еле не вываливаюсь из седла. Не пройти. Вход в сад наверняка перекрыт, не дураки же здесь живут, чтобы окна запереть, а ворота оставить раскрытыми. Через второй этаж влезть не получится — я не скалолаз, а если бы и была им — наверняка за мной наблюдают изо всех щелей…

Двери балкона над парадным крыльцом распахиваются. Бесплотной тенью выплывает сухопарая женская фигура в чёрном, с траурной кружевной наколкой в сединах, уложенных в высокую причёску. Руки в кружевных митенках и драгоценных кольцах сжимают нечто вроде короткой палочки, тёмные глаза мечут молнии. Немного поотстав, за ней как-то робко, бочком протискивается знакомая фигурка в лёгком, чересчур декольтированном платье.

— Вот интересно, Иза, а ты что здесь делаешь? — не могу удержаться от колкости. — В сущности, тебе надо быть со мной, здесь. Ты-то в чём обвиняешь Элли, когда у самой рыльце в пушку?

— Представьтесь, донна, — слышу холодный голос величественной старухи. — Неучтиво даме вступать в беседу, не назвавшись.