Сороковник. Книга 4

Дорожка, на которую я свернула, выводит уже известным путём за пределы Эль Торреса. Каменные псы, почуяв запах Джека, приходят в волнение, суетятся вокруг меня, жадно обнюхивают — и вдруг начинают тереться о колени. Заметив на подоле несколько клочков шерсти "кавказца", я, повинуясь какому-то наитию, пристраиваю по несколько шерстинок на каждую каменную холку. Что начинает твориться с красноглазыми сторожами! Подвывая и скуля от удовольствия, они катаются на спинах, как щенята, задирая длинные лапы к небу и вывешивая языки. Розовые языки… Сморгнув от удивления, присматриваюсь. Мраморные сторожа обрастают шерстью, настоящей, густой, наверняка жёсткой на боках и мягкой и пушистой на хвосте, как у нашего овчара. Главное — не завести вместе с ней блох… Невольно улыбаюсь этой мысли и оставляю обалдевших от перемен псов обнюхиваться и привыкать к новому облику.

И всё же, несмотря на заверения дона Кристобаля, я не могу не проверить, нет ли Элизабет в замке. Лучше уж сейчас убедиться в обратном, чем терять потом время на дополнительную беготню.

Но не менее четверти часа уходит, чтобы разыскать парадные двери с фасада и дозвониться. Трезвон бронзового колокольчика тает безответно где-то в недрах дома-дворца, и я уже всерьёз беспокоюсь: обитаема ли резиденция? Но вот, наконец, тяжёлая дубовая дверь соизволяет открыться.

— Донна? — с недоумением и даже с каким-то подозрением взирает на меня пожилой то ли дворецкий, то ли камердинер. — Вы кого-то ищете?

Взгляд, да и тон не сулят ничего хорошего. Так обычно встречают… э-э… ну, не попрошаек, но бродяжек каких-нибудь, нахально напрашивающихся на ночлег и не соображающих, что ломиться в чужой дом, да ещё таких владельцев, да ещё с парадного крыльца — верх неприличия.

— Прошу извинить. — Тем не менее, не тороплюсь назваться, чтобы не вызвать лишних расспросов. Главное — вести себя достойно, дабы показать, что я не из каких-нибудь там праздношатающихся. — Видите ли, я разыскиваю донну Элизабет Грей. Не появлялась ли она у вас в ближайшее время?

Дородный мужчина, скорбно поджав губы, качает головой в напудренном парике. Выражение лица заметно умягчается.

— Сожалею, донна, но мы давно её не видели. Да и нет у неё привычки — заходить через эти двери. Впрочем, если хотите, я опрошу слуг, возможно, они встречали её в саду. Она иногда заходит в склеп…

— Нет, там её точно не было, потому что дон Кристобаль её не видел. — У пожилого сеньора от этих слов вытягивается лицо. — О, простите, — спохватываюсь я. Нехорошо проговорилась: получается, какая-то нахальная незнакомка пробралась без спросу в чужие владения и хозяйничала, где хотела. — Пусть это вас не беспокоит, я уже ухожу.

Но дворецкий реагирует совсем не так, как я ожидаю. Да, он приходит в ужас, но вовсе не из-за моего самоуправства.

— Так вы новенькая? — Он хватается рукой в белой перчатке за сердце. — И вас встретил сам Глава рода? Ведь вы из наших, из Торресов, раз появились в родовом склепе? О боги, что оборвало вашу столь молодую жизнь? Однако проходите же, донна, проходите, я немедленно созову всех, чтобы приветствовать вас должным образом!

И в третий раз за драгоценные сутки мне выкладывать собственную историю? Нет, увольте… Поспешно отступаю.

— Уважаемый дон…

— Мэтр, просто мэтр Симон, к вашим услугам, донна…

— Ива, просто Ива, мэтр Симон. Простите мою невежливость, но у меня крайне мало времени, понимаете? Крайне. У меня дело к Элизабет. — Была не была, лучше выложить всё, что можно, по максимуму, а то у него уже как-то недоверчиво вспыхивают глазки. — Вернее сказать — поручение, от Мораны.

Челюсть старика с лязгом щёлкает, отпадая.

— А-а… мгм… Донна Ива… Я приложу все усилия, чтобы разыскать донну Элли… Элизабет, но, боюсь, здесь вы только потратите время. Вам лучше поискать в городе. Это не столь далеко, мили две, не приказать ли заложить карету?

— А вам не влетит? — с сомнением спрашиваю. Не хватало, чтобы старикану попало за самоуправство.

— Что вы, донна, вы же по поручению С а м о й… К тому же — вы из Торресов, поэтому не сомневайтесь — отобьюсь. Так приказать?

— Долго это будет по времени?

— Не более получаса. Вы действительно торопитесь? Что-нибудь… — Мэтр запинается. — …важное?

А вы ведь тайный сочувствующий госпоже Элли, мэтр Симон, не иначе…

— Важное, — коротко отвечаю. Дворецкий напряжённо размышляет.

— Донна Сильвия отменила сегодняшнюю прогулку, и её Арабелла наверняка ещё не рассёдлана. Дорогу до Терраса она знает хорошо, так что, если донну не пугает перспектива протрястись в седле эти две мили, я осмелился бы предложить…

— Да! Конечно! Я вам очень благодарна! — восклицаю пылко и готова броситься пожилому мэтру на шею, но он уже хлопает в ладоши, отдаёт распоряжения кому-то внутри холла и вновь настаивает, чтобы я вошла. Упрямо трясу головой. По закону подлости, если пройду, точно попадусь на глаза кому-нибудь из местных дам-недоброжелательниц, и тогда увязну в объяснениях надолго. А то ещё и задержат, не выпустят.

Однако — опять в седло… Хорошо, у меня имеется хоть какой-то опыт.