Собрание сочинений: В 12 т. Т. 3: Собака Баскервилей

— Пароход из Стокгольма приходит в семь утра, — объяснил последний на плохом английском языке.

— Сколько времени он идет до Петербурга? — спросил Шерлок.

— Два дня, с остановками в Гангэ и Гельсингфорсе на несколько часов.

— Значит, пароход, отошедший из Стокгольма третьего дня вечером, еще не прибыл?

— Да, он прибудет только завтра утром.

Глаза Холмса блеснули.

— Мы встречаем, сэр, одного нашего друга, прибывающего на этом пароходе, но, как иностранцы, не знаем, где пристают эти пароходы.

Станционный шеф написал нам по-русски на лоскутке бумаги адрес, любезно прибавив:

— Покажите эту записку извозчику или городовому, он вам укажет, куда надо направиться.

XIII

— Теперь я не упущу их из вида, — сказал мне Шерлок, когда мы снова вышли на улицу. — Хорошо, Уотсон, что вы уснули в дороге, так как сегодняшнюю ночь мы должны позабыть о сне.

Мы взяли пролетку и поехали по указанному адресу.

Погода стояла по-прежнему ветреная. До прибытия парохода оставалось еще семь часов. Уходившая вдаль набережная, на которую мы прибыли, была совершенно пустынна, газовые фонари плохо освещали ее.

От зорких глаз моего спутника не укрылось большое возвышение из ящиков и мешков, прикрытое брезентом.

— Мы отлично здесь устроимся, Уотсон, — заметил он мне, — здесь уже наверняка никто не потребует от нас паспорта.

Мы незаметно проскользнули под громадный брезент и улеглись на каких-то мягких мешках.

— Самое удобное место для наблюдений, — пошутил Шерлок, убедившись, что склад расположен как раз против пристани.

Не знаю, удалось ли моему другу уснуть, но я, несмотря на свое странное ложе, проспал довольно долго.

— Уотсон, осторожнее выбирайтесь отсюда, — услышал я голос Шерлока, — стало светло, и нас легко может заметить сторож.

Я последовал его совету и ползком выбрался из-под тяжелого брезента. Меня изумило лицо Холмса: с приклеенной узкой бородой и усами, с темными очками на глазах, мой друг был совершенно неузнаваем.

— Мне кажется, Уотсон, вам нужно также немного разнообразить вашу наружность. Акка вас неоднократно видела и разговаривала с вами.

Минуту спустя на моем лице была большая борода; густые седые брови, приклеенные опытной рукой Шерлока, делали меня неузнаваемым.

— Мы должны, Уотсон, встретить их при выходе с парохода и неотступно следить за ними.

На небольших часах пристани было еще только шесть часов, нам приходилось ждать около часу, но пароход появился значительно позже. Смешившись с ожидавшей его прибытия публикой, Холмс и я наблюдали, не спуская глаз. Пришлось ожидать немало времени. Осмотр багажа и таможенные формальности задержали пассажиров.

Наконец-то они были выпущены на берег! Я сейчас же заметил танцовщицу, она шла по трапу, опираясь на руку своего бритого спутника.

Норд-вест сильно укачал пассажиров. Большинство из них выходили совершенно бледные и больные. Передавая багаж комиссионеру, «бритый» что-то сказал ему по-русски. Мне удалось уловить слово «angleterre». Они сели в карету и быстро поехали.

Предусмотрительный Холмс уже позаботился о другом извозчике. Мы вскочили в экипаж, но не знали, как объяснить, куда ехать. Я вспомнил о подслушанном нами названии и крикнул кучеру:

— Angleterre!

Кучер кивнул головой и погнал лошадей. Холмс, следивший из окна за передней каретой, заметил, что она остановилась у какого-то дома; не доезжая до него, остановился и наш экипаж. По счастью, я поменял на какой-то станции, где мы долго стояли, шведские деньги на русские, а потому мог теперь расплатиться с кучером.

Когда спустя некоторое время мы вошли в отель, на доске приезжающих стояли имена вновь прибывших: «Акка Субитова и Натан Розенкранц».

Мы взяли также комнату в этом отеле. На этот раз она не была рядом с помещением танцовщицы. Холмс, поручив мне следить за интересующей нас парой, поехал в посольство для получения паспорта, до его возвращения я должен был не говорить наших имен.

— Достаточно танцовщице и ее спутнику узнать, что я в Петербурге, как они исчезнут, и тогда найти их будет делом чрезвычайной трудности.

Я опять применил здесь ту же тактику, как и в Стокгольме. На этот раз портье оказался не таким разговорчивым, но мне все-таки удалось у него кое-что выпытать.

— К сожалению, госпожа Субитова на этот раз недолго останется у нас, хотя она предполагала прожить дольше, — сообщил он мне. — Она получила телеграмму из Москвы, где состоятся ее гастроли.

— Она едет одна?

— О нет, сэр, господин Розенкранц тоже приглашен туда, он известный иллюзионист и престидижитатор[39].

Телефон, соединяющий портье с жильцами отеля, зазвонил, и портье подошел к нему.

— Госпожа Субитова велела послать человека за билетами в Москву.

— Когда же она едет? — невольно вырвалось у меня.

— Сегодня вечером экспрессом.

Я сейчас же передал эту новость Шерлоку, когда он вернулся. Он был изумлен неожиданным решением танцовщицы.

— Мы должны ехать вслед за нею.

Сообщив вымышленные имена в отеле, не ожидая, когда от нас потребуют паспорта, мы покинули гостиницу. В посольстве без волокиты сейчас же засвидетельствовали наши личности.