Читаем Собиратель рая полностью

Марина Львовна, пройдя курс лечения, осталась жить у брата в Нью-Йорке: здесь легче было организовать за ней уход, удалось получить оплачиваемую городом сиделку. Поначалу казалось, что лечение помогло: она сделалась заметно сосредоточенней, перестала беспрерывно переспрашивать, лучше стала запоминать новости, меньше терять. Но через полгода ее состояние вернулось к тому, каким было до лечения, а потом и еще ухудшилось. Появился заметный тремор пальцев, она начала вставать по ночам и бродить по квартире, а днем всё больше уходила в себя, почти не разговаривала, только утвердительно кивала на любой обращенный к ней вопрос. Сидя за общим столом, она кивала через равные промежутки времени и тогда, когда ее ни о чем не спрашивали, подтверждая этими равномерными кивками, что она в курсе разговора и полностью со всем согласна. Но Кирилл видел, что это неловкая маскировка ее внутреннего отсутствия, неспособности уследить за говорящими и безразличия ко всему вокруг, которых мать стыдится и пытается скрыть. Иногда у нее пробуждался вдруг случайный и непонятный интерес к какому-нибудь предмету на столе, к ложке или салфетке, она брала их дрожащими пальцами, разглядывала, будто видела впервые, с преувеличенным любопытством, покачивала в руке, словно пыталась по весу или на ощупь понять их назначение. Бывало, что с таким же ошалелым любопытством смотрела она и на Кирилла. У него часто возникало чувство, будто рядом с ним сидит за столом не его мать, а ее ветхая оболочка с черной дырой внутри, заглатывающей и уничтожающей без следа смысл всего, что видят ее глаза и слышат уши. Близость этой оболочки была тягостна, но тяжелее всего было то, что Марина Львовна это сама явно понимала и не верила ни деланной веселости Валентина, ни попыткам Кирилла вовлечь ее в разговор. Охотнее всего она проводила время, стоя у окна и глядя во двор. Во дворе была баскетбольная площадка, и днем и вечером в любое время года на ней тренировались чернокожие баскетболисты. Марина Львовна не могла их не видеть, часами они перекидывались мячом у нее на глазах и всё же так и не заставили ее привыкнуть к мысли, что город за стенами квартиры – Нью-Йорк. Спрошенная хоть днем, хоть ночью, она с неизменной готовностью отвечала, что, как и раньше, как и всегда, она живет в Москве. Прожив в ней всю жизнь, она уже не могла запомнить, что город, где она находится, может быть другим. Москва была для Марины Львовны синонимом города вообще, любой город, где бы она ни оказалась, был для нее Москвой. И где-то в самом центре этой Москвы, в проезде Художественного театра, была оставленная квартира, где ждали ее мать с отцом и куда она непременно должна была вернуться.

Когда вышли из ресторана на улицу, было уже темно. Мимо, на секунды выхватываемые из полумрака светом витрин, шли темные люди, обитатели Квинса, где белых было в разы меньше, чем черных, а больше всего было латиноамериканцев, невысоких, коренастых, с оливковой кожей, еще более непостижимых, чем негры. Все эти люди, несмотря на холод и ветер, чувствовали себя на улице как дома, темнота была родственной им средой, вечером улица принадлежала им. Они собирались группами, шумно издалека приветствовали друг друга, пританцовывали, размахивали руками, обсуждали что-то свое, многие, казалось, были укурены или пьяны. А может, в темноте была растворена для них радость, непонятная редким жмущимся к свету по краям тротуара белым, которая заставляла их, на взгляд тех же белых, вести себя как пьяные, а на самом деле они просто праздновали свое время суток, наконец-то наступивший свой час. Иногда встречались темнокожие в черных очках, как будто им было недостаточно тьмы и они хотели сгустить ее еще больше, чтобы полностью с ней слиться. Один такой едва не налетел на Карандаша, а когда тот начал было извиняться, пронесся вприпрыжку мимо, кажется, даже его не заметив. У Короля зазвонил мобильный, он отошел в сторону, и Карандаш с Лерой увидели, как опустело и напряглось его только что улыбавшееся лицо.

– Опять ушла, – растерянно произнес он, закончив разговор и убрав телефон в карман черной кожаной куртки. – Сиделка упустила. Гуляла с ней, замерзла, отошла на минуту кофе купить… а когда вернулась, матери уже не было. Валентин обратился в полицию, они ее уже разыскивают. Пойду я…

Король повернулся и, не попрощавшись, зашагал в темноту. Может, не хотел, чтобы Лера с Карандашом видели разом накрывшую его потерянность, а может, просто стало не до них. От русского ресторана до дома, где он жил с матерью и дядей, было двадцать минут пешком.

Перейти на страницу:

Все книги серии Проза нашего времени

Красная пелена
Красная пелена

Герой книги – алжирский подросток – любит математику, музыку и футбол. Он рано понял, что его, рожденного в семье бедняков, ничего хорошего в этой жизни не ждет: или тупая работа за гроши на заводе, или вступление в уличную банду. Скопив немного денег, он с благословения деда решается на отчаянно смелый шаг: нелегально бежит из Алжира во Францию.Но опьянение первыми глотками воздуха свободы быстро проходит. Арабскому парню без документов, не знающему ни слова по-французски, приходится соглашаться на любую работу, жить впроголодь, спать в убогих комнатушках. Но он знает, что это ненадолго. Главное – получить образование. И он поступает в техническое училище.Казалось бы, самое трудное уже позади. Но тут судьба наносит ему сокрушительный удар. Проснувшись однажды утром, он понимает, что ничего не видит – перед глазами стоит сплошная красная пелена. Месяцы лечения и несколько операций заканчиваются ничем. Он слепнет. Новая родина готова взять его на попечение. Но разве за этим ехал он сюда? Вырвавшись из одной клетки, он не согласен садиться в другую. И намерен доказать себе и миру, что он сильнее слепоты.

Башир Керруми

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Всадники
Всадники

Жозеф Кессель (1898–1979) – выдающийся французский писатель XX века. Родился в Аргентине, детство провел в России, жил во Франции. Участвовал в обеих мировых войнах, путешествовал по всем горячим точкам земли в качестве репортера. Автор знаменитых романов «Дневная красавица», «Лев», «Экипаж» и др., по которым были сняты фильмы со звездами театра и кино. Всемирная литературная слава и избрание во Французскую академию.«Всадники» – это настоящий эпос о бремени страстей человеческих, власть которых автор, натура яркая, талантливая и противоречивая, в полной мере испытал на себе и щедро поделился с героями своего романа.Действие происходит в Афганистане, в тот момент еще не ставшем ареной военных действий. По роману был поставлен фильм с Омаром Шарифом в главной роли.

Жозеф Кессель

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги