Снег, путь и приворот

– Мне сестра рассказала, – мрачнея, ответил ему Милорад. – Брат ее сопровождал, а купеческий обоз к санному поезду пристал. Зимой, сами знаете, в лесах неспокойно. Девица там красивая и добрая, и отец ее не хотел за боярича отдавать, да только…

Не хотел Милорад про приворот говорить, но княжич настоял. А услыхав, как могло для Зареслава дело кончиться, все замолчали и поежились. Уж лучше свадьба с купеческой дочерью, чем холопство вечное или безумие и смерть от любовной муки.

Впрочем, скоро все снова разговорились – обсуждали и девушек, но осторожно. Это бояре в палате князя могли кричать о худородности или бедности какой-нибудь невесты, отстаивая свою родственницу или дочь знакомых. Боярские дети старались девиц хвалить, но с подковыркою – так, чтобы и похвалить, и ничего особенного не сказать.

Долго сидеть, впрочем, не стали – князь не считал отбор невест делом, способным помешать управлению государством. Княжич наравне с отцом принимал дань, каждый день тренировался с оружием и часто ездил в различные крепости, проверяя, как содержатся остроги, хватает ли оружия, и в порядке ли дорожный припас на случай похода.

Уже скинув сапоги и кафтан, Волемир подошел к окну и аккуратно приоткрыл ставень. Из его спальни был виден терем княгини. Там уже погасили огни, и все было тихо. Темные деревянные стены скрадывала ночная мгла, только наличники поблескивали светлой краской.

Княжич задумался и не сразу понял, что заставило его насторожиться. Вздрогнул, присмотрелся и понял – кто-то изнутри приоткрыл ставень, и к нему снизу поднимается темная фигура!

В один миг натянув сапоги и кафтан, Волемир схватил саблю и ринулся из опочивальни.

По давней традиции его ближники спали в соседнем покое. Там вдоль стен стояли лавки, и четверо проводили ночь рядом с княжичем, не убирая далеко оружия – на всякий случай.

В этот покой и влетел княжич:

– За мной! С оружием! Кто-то в терем лезет!

Ближники, успевшие улечься, тотчас вскочили, запрыгнули в сапоги и помчались за княжичем.

Женский терем стоял слева от ворот и в самой глубине подворья. Задняя стена, окружающая княжий двор, высилась тут над речным обрывом, так что стражи было немного. Терем княжича располагался справа, так что бежать бы молодым дружинникам и бежать – через двор, потом через садик, отделяющий женский терем от шумного княжьего двора. Но княжич знал короткий путь – нырнул с крыльца в закоулок между бревенчатыми стенами, протолкнулся между бочек, пригнулся под лесиной, на которой сушили седла и попоны, перепрыгнул ряд кадушек и наконец вырвался на дорожку, по которой чернавки ходили в женский терем.

Свита не отставала.

– Сюда! – княжич указал на открытый ставень. – Ляшко, подкинь!

Здоровенный боярич со свернутым носом слегка присел, так, чтобы Волемир сумел встать ему на колено, потом на сомкнутые ладони и уже оттуда с толчка влетел в открытое окно. Следом за Волемиром отправился Милорад, а затем и легкий Горазд. Сам Ляшко в терем не полез – заглянул за угол, увидел крыльцо и остался стоять с обнаженным мечом в руках, деля внимание между открытым ставнем и крылечком – вдруг кто решит сбежать?

Глава 21

Княжич после привычного толчка мягким кубарем вкатился в комнату, вскочил и огляделся. Это была не комната, а кусок коридора, заставленный сундуками. В них держали недорогую зимнюю одежду, которую княгиня порой милостиво дарила тем, кто ей служил.

Сразу отскочив в сторону, Волемир дождался появления Милорада и знаком приказал ему соблюдать тишину. Потому что в тереме было тихо. Все спали или делали вид, что спали. Когда в окне появился Горазд, Милорад просто снял легкого боярича с подоконника, как ребенка. Тот даже не обиделся – привык, что его не считают ни сильным, ни ловким, зато ценят ум и сообразительность.

Горазд прислушался и вдруг решительно толкнул княжича в сторону. Тот удивился, но послушно отступил, и… один из малых сундучков, стоящий на полке, вдруг слетел, чиркнув княжича по виску металлическим уголком!

Оценив тяжелую дубовую коробку с железным прибором, Волемир сощурил глаза – кто-то покушался на него? Где этот покойник? Меч в руке не дрогнул, когда княжич развернулся к выходу из закутка, но Горазд и тут его перехватил – придержал, приложив палец к губам, а потом издал мучительный стон. Тотчас справа, а не слева, раздался быстрый топот ног. Волемир понял – малый сундучок был ловушкой, приготовленной на всякий случай. Его уронили, дернув за снурок или как-то еще. И теперь тот, кто все это устроил, легко и почти беззвучно убегал по коридору в поварню. Там и ночью кто-нибудь дежурил, подтапливая печи, замешивая тесто или обдирая вынутую с ледника дичь, а значит, неизвестный сумеет спрятаться среди дежурных!

Княжич чуть было не рванул по галерейке с мечом наперевес, но Горазд опять его остановил:

– Найдем, княжич, не торопись.

После этого боярич выглянул в окно и сказал стоящему на страже Ляшко:

– С поварни побежать могут, лови.

Потом аккуратно выглянул в коридор – падение сундучка и быстрый бег неизвестного никого не разбудил.