Слишком много поваров

— Теперь это неважно, хотя именно за эту ниточку я и потянул. Этого оказалось достаточно, чтобы начать расследование. Представлялось маловероятным, чтобы такая мелкая деталь, как название соуса, который мы дегустировали, была включена в первые короткие телеграммы с сообщением об убийстве, достигшие нью-йоркских газет. Я позвонил в Нью-Йорк своему человеку, а также полицейскому инспектору Крамеру. В своих просьбах к мистеру Крамеру я постарался расставить сети пошире. Например, я попросил его проверить всех пассажиров всех самолетов, рейсовых или арендованных, вылетевших из всех нью-йоркских аэропортов в любой пункт назначения, откуда можно было добраться до «Кановы» не позднее девяти вечера вторника. Я выбрал этот срок, потому что, когда во вторник после обеда мы перешли в гостиную, миссис Ласцио тут же исчезла и отсутствовала в течение часа. Если моя теория чего-то стоила, то, по всей вероятности, она встречалась со своим сообщником. Я также попросил мистера Крамера выяснить все о жизни миссис Ласцио в Нью-Йорке, о ее друзьях и знакомых… — Погодите, мадам. Прошу вас. У вас будет возможность высказаться. — Ибо на тот момент мой интерес ни в коем случае не ограничивался мистером Лиггетом. Под подозрением оставался даже один из вас, и я хочу публично выразить свою благодарность мистеру Блану за его терпение и добрую волю, проявленные им в ходе эксперимента, который вычеркнул его из списка подозреваемых. Не сомневаюсь, что все действо показалось ему полнейшей нелепицей.

Сегодня в час дня я получил телеграмму с сообщением, что соус прэнтан не упоминался ни в одной газете, вышедшей в Нью-Йорке во вторник. Если Лиггет вылетел до десяти утра прямым рейсом и ни с кем, до встречи со мной, не разговаривал, то откуда он знал, что это был соус прэнтан? По всей вероятности, он все-таки с кем-то говорил. А говорил он с миссис Ласцио, около половины десятого вечера вторника, где-то неподалеку от этого павильона, планируя совместные действия, результатом которых стало убийство Ласцио…

Вульф говорил, а я следил за Лиггетом. Мне не нравилось, что я не вижу ни его рук — он сидел за столом напротив, ни глаз — он смотрел на Вульфа. Все, что я мог видеть, это край его губ да вздувшуюся жилу на шее, так сильно он стиснул челюсти. Со его места ему не была видна Дина Ласцио, но я ее видел, и только ее закушенная нижняя губа выдавала в ней отсутствие той беспечности, с которой она трепала Вульфа по плечу. Вульф продолжал:

— В три часа дня мне позвонил инспектор Крамер. Среди прочего он сообщил, что Сол Пензер, который работает на меня, вылетел в Чарльстон согласно моим инструкциям. Затем — сейчас самое время это упомянуть — около шести часов мистер Лиггет совершил еще одну глупейшую ошибку. Надо отдать ему должное, вряд ли это была его идея. Скорее всего, она принадлежала миссис Ласцио, которая убедила мистера Лиггета в ее разумности. Он пришел и предложил мне пятьдесят тысяч долларов наличными за то, чтобы я убедил мистера Беррэна занять должность шеф-повара в отеле «Черчилль».

Лизетта Путти снова пискнула. Жером Беррэн взорвался:

— В этом разбойничьем притоне? В этой вонючей дыре? Я? Да я скорее яичницу на собственных ногтях зажарю!

— Именно. Я отверг это предложение. Со стороны Лиггета было глупостью предлагать мне это, ибо я не настолько самоуверен, чтобы польститься на приманку, являющуюся по сути признанием вины, а такая непомерная сумма денег, конечно же, была равносильна прямому признанию.