Синее море

П и л е ц к и й - и н с п е к т о р (тихо, вкрадчиво). Ваш урок окончен, Александр Петрович. И теперь я пришел побеседовать с нашими воспитанниками. Эти книги, господа, я собрал в столовой. «Сын отечества», «Вестник Европы». Похвально, что читаете. Но я неоднократно говорил. Столовая есть столовая. Библиотека есть библиотека. В столовой обедают и ужинают, в библиотеке беседы тихие, чтение и размышление досугов…

Д е л ь в и г. Дайте книги, я их отнесу в библиотеку! Это мои книги.

П и л е ц к и й - и н с п е к т о р (грустно). Я их сам отнесу, Дельвиг-господин.

П у ш к и н. А мы не просим!

П и л е ц к и й - и н с п е к т о р. Я не для того пришел. Я пришел побеседовать с вами о направлении мыслей ваших…

К ю х е л ь б е к е р. Наших мыслей вы знать не можете!

П и л е ц к и й - и н с п е к т о р. У меня опускаются руки. В тетрадях господина Кюхельбекера, поименованных «Лексиконом», содержатся выписки. Откуда? Из книг каких? Чья рука не дрогнула написать: «Для гражданина самодержавная власть есть дикий поток, опустошающий права его…»?

П у ш к и н. Как вы смеете брать наши бумаги? Стало быть, и письма наши из ящика будете брать?

П и л е ц к и й - и н с п е к т о р. Счастье ваше, господа, что я увидел, а не другой увидел…

И л л и ч е в с к и й. А нам бояться нечего. Теперь о свободе все говорят.

П у ш к и н. Не смеете брать наших бумаг!

К ю х е л ь б е к е р. Смотреть в наши тетради, читать письма!

Г о р ч а к о в. Я видел, как вы читали мои письма!

П и л е ц к и й - и н с п е к т о р. Господин Горчаков! И вы тоже присоединяете свой голос?..

Г о р ч а к о в. Присоединяю! Шпионство в стенах императорского лицея оскорбительно, более того — унизительно для нас!

П у щ и н. И допущено более быть не может!

Я к о в л е в (вежливо). Простите, ради бога, за откровенность, Мартин Степанович, но все мы тут имеем честь ненавидеть вас с первого дня.

П у ш к и н. И нынче видим одно решение — или вы сами покинете лицей, или никто из нас не останется здесь!

Д е л ь в и г (демонстративно надевая очки). А я по собственному уполномочию заявляю: вы надоели мне пуще всего на свете!

П и л е ц к и й - и н с п е к т о р. Это же армия богохульных дьяволов! Господи Иисусе Христе! Лицей! Любимое детище государя! Лучше бы глаза мои не видели, уши не слышали… Александр Петрович! Мы — коллеги! Скажите им! Хоть слово скажите!..

К у н и ц ы н. Я ничего не скажу, Мартин Степанович.

Г о р ч а к о в (подходит к Пилецкому-инспектору). Извольте решать. В противном случае мы объявляем графу Александру Кирилловичу Разумовскому, министру нашему: вы или мы.

П и л е ц к и й - и н с п е к т о р. Язык онемел… Александр Петрович! Ведь это же бунт!

К у н и ц ы н. Побойтесь бога! Какие страшные слова!

П и л е ц к и й - и н с п е к т о р. Бунт! Бунт!

К у н и ц ы н. Вы не заметили, Мартин Степанович: юноши взрослыми стали. И они не боятся вас больше. Только и всего. (Помолчав.) Однако… (Выразительно смотрит на Пилецкого.)

П и л е ц к и й - и н с п е к т о р. Хорошо, господа, уйду — я.

Повернулся и пошел к двери. Дверь захлопнулась за ним. И сразу все зашумели.

П у щ и н. Горчаков! Руку!

Г о р ч а к о в. Я возмущен не меньше твоего! Как посмели назначить эту мокрицу столь низкого воспитания к нам! И он еще смеет рассуждать — с кем? Со мной! С князем Горчаковым!..

Я к о в л е в. Ох, душенька, мы давно знаем, что ты ведешь свой род от Ярослава Мудрого, но не в этом суть…

Г о р ч а к о в. Суть в том…

К у н и ц ы н. Суть в том, что перед графом Александром Кирилловичем ответ держать буду я.

В с е. Конец мокрице! Ура!

Я к о в л е в (вскочив на стол). Мудрецы! Сия победа будет записана в анналах лицея, как небывалое торжество лицейского духа!

В с е. Ура! Ура!

Г о р ч а к о в. А что он мог? Он понял сразу: да ведь я сам бы пошел к графу!

И л л и ч е в с к и й. Он пошел бы! А я не пошел бы? (Возбужденно показывает на лицеистов.) А он не пошел бы? А он не пошел бы?..

К ю х е л ь б е к е р. Оставьте распри! Согласие да воцарит! Мы прогнали Пилецкого!

П у ш к и н. Да здравствует лицейская республика!

В с е (поют).

В лицейской зале тишина,
Случилось чудо с нами:
К нам не полезет сатана
С лакрицей за зубами!..

К у н и ц ы н (тихо). Не было бы хуже, вот только не было бы хуже…

Т е м н о

КАРТИНА ШЕСТАЯ

И ЕЩЕ НОЧНЫЕ ПОЛУШЕПОТЫ…

Ночь. Коморы тринадцатая и четырнадцатая.

П у ш к и н  и  П у щ и н.

П у ш к и н.