Символы дальних дорог

— Другая реальность… — зачаровано повторил профессор. — Интересно. Очень интересно. А кто установил запрет и определил нас сюда? Дело в том, что у Земли существуют так называемые Хранители, я один из них. Мы представители неких высших светлых сил, по их утверждению, но так ли это я понятия не имею. Для меня все началось сразу после наступления тысяча девятьсот четвертого года. Я тогда умирал, моя болезнь уже не поддавалась лечению, наша медицина была полностью бессильна, я сам доктор, и прекрасно понимал, что мне осталось максимум два, ну, может быть, три месяца. Довольно-таки мучительных месяца.

— Отец говорил, что у вас опухоль легких, — вспомнил Карл Генрихович. — И очень сочувствовал…

— Именно так, опухоль. В момент бреда ко мне обратился кто-то неизвестный и предложил послужить защитником родного мира, за что меня пообещали полностью излечить. Немного подумав, я дал согласие, поскольку терять мне было нечего, боли стали совершенно нестерпимыми. После чего обеспамятовал, очнувшись уже в этом шаре. Причем с вложенными прямо в память знаниями о том, что недалеко от орбиты Марса, в трех миллионах верст над плоскостью эклиптики Солнечной системы находится проход в место, откуда могут прийти враги. Причем враги, против которых все армии Земли будут бессильны. Однако некие безымянные светлые силы оставили для охраны колыбели цивилизации человечества шесть белых кораблей истинного Света, способных отбить любое нападение. Судя по случившемуся, нас ввели в заблуждение, и эти корабли способны справиться далеко не с любой напастью…

— Вам просто не повезло напороться на «Петроград». Корабли местных вы бы уничтожили без малейших проблем. Причем, они бы тоже просто летели по своим делам мимо.

— Возможно… — вздохнул Иннокентий Петрович. — «Петроград», говорите? Это что же, русский корабль?

— Нет, таорский, — отрицательно покачал головой Карл Генрихович. — Но костяк экипажа — русский, причем из России разных времен и реальностей.

Он коротко поведал о Таорской империи и том, как в нее после смерти попадали люди из России, Индии и Китая. Профессор молча выслушал рассказ, несколько ошарашено покрутил головой, потом сказал:

— Мне и моим коллегам неназванные светлые силы не ответили ни на какие вопросы, хотя мы их задавали немало, а сразу после данного в полубреду согласия поставили на дежурство, обеспечив минимумом информации, причем отказаться не получалось — на все наши возражения, просьбы и пожелания никто не обращал внимания. Нас переместили на корабли, переключили на нас управление и исчезли, перестав отзываться. Причем, наша власть на кораблях крайне ограничена, мы можем находиться только с этой стороны прохода, перейти на ту не получается. Каждый пытался. Корабль в случае получения такой команды просто не подчиняется, да и засыпаем мы почти сразу после боя. Все основное время мы спим, пробуждаясь только после боевой тревоги, а она объявлялась только после проникновения кого-либо в запретную зону вокруг прохода в Солнечную систему. Иначе говоря, на световой год от него. И неважно, в обычном или гиперпространстве. На моей памяти такое случалось трижды. Первые два раза это были, как ни удивительно, парусные корабли, окруженные какой-то светящейся пленкой, они гибли от одного удара орудий белого корабля. А на третий раз это оказались вы, и легко одолели нас…

— Коллегам? — приподнял бровь полковник. — Вы не один?

— Так кораблей же шесть, — пожал плечами профессор. — Каждым управляет, если это можно назвать управлением, один человек. Все ученые, как и я, профессора разных специализаций, еще двое русских, француз, немец и американец. Каждый точно так же умирал от какой-то болезни, и в полубреду согласился стать… э-э-э… Хранителем Земли, наверное…

— По законам всех известных мне цивилизованных стран то, что вы делали, называется просто и ясно — пиратство, — уведомил полковник. — Я понимаю, что от вас шестерых почти ничего не зависело, поэтому готов доставить вас всех домой, на Землю, и не преследовать по закону. Однако останки белых кораблей достанутся нам. По праву победителя.

— Беда в том, молодой человек, — вздохнул Иннокентий Петрович, — что доставить меня на Землю невозможно по определению.

С этими словами он расплылся туманом и проявился в другом месте, шагах в трех. Причем у него выросли белые крылья. Карл Генрихович даже головой помотал, чтобы избавиться от наваждения — однозначно ангел. Это что же получается, кто-то на Земле видел этих самых Хранителей и придумал байки об ангелах? Вполне возможно.

— Я уже не человек, а непонятно что, призрак какой-то, — грустно сообщил профессор. — Внутри шара просто проекция. У меня ощущение, что наши сознания перенесли куда-то, и нашими телами стали эти белые корабли. Поначалу мы этого не понимали, поняли только осознав, что способны легко перемещаться не только по кораблю, но и по Земле, причем мгновенно. При этом выглядеть могли только так, как сейчас, с крыльями. Сами понимаете, за кого нас принимали. Но при этом мы не способны произвести хоть одно действие, словно призраки.