Сияющие

Диван распорот длинными яростными ударами. В его зияющих ранах виднеется синтетическая набивка и каркасный скелет.

Наверху распахнута дверь, ведущая в спальню. Чернила заливают рабочий стол и бумагу, перекрывая рисунок, на котором любопытный утенок разговаривает со скелетом енота, съеденного медведем. Но часть написанного от руки стиха разглядеть можно:

«Как же жаль, что вся жизнь пройдет мимо. Но спасибо за то, что в ней было».

Украшение из цветного стекла медленно покачивается в лучах солнца, проникающих через окно, и по комнате в безумном танце пляшут радужные блики.

Соседи так и не приходят на шум.

Кирби 13 июня 1993

– О, привет, – говорит Чет, отрываясь от «Черной орхидеи» с фиолетовой девушкой на обложке. – Я тут нарыл кое-что клевое! Загадка прямо в духе твоей бейсбольной карточки, смотри.

Он откладывает комикс и достает распечатку микрофильма, датированного 1951 годом.

– Шумиху тогда подняли знатную. Трансгендер покончила с собой, спрыгнув с крыши «Конгресса», но биологический пол выяснили только во время вскрытия. И это еще ничего, ты посмотри, что лежит рядом с ней. – Он указывает на фотографию безжизненной женской руки, выглядывающей из-под наброшенного пальто. Неподалеку валяется расплывчатый пластиковый кругляш. – Согласись, похоже на современный контейнер для противозачаточных?

– Больше похоже на карманное зеркальце, а за таблетки ты принимаешь разлетевшиеся бусины, – отмахивается Дэн. Не хватало еще, чтобы Анвар подпитывал безумие Кирби своими теориями. – Будь любезен, найди мне информацию по Хасбро, хочу узнать, когда они начали выпускать игрушечных лошадок. Да и ознакомиться с патентами в целом будет неплохо.

– Вижу, кто-то сегодня встал не с той ноги.

– Скорее, не в том часовом поясе, – ворчит Дэн.

– Пожалуйста, Чет, – перебивает Кирби. – Все, начиная с 1974-го. Это срочно.

– Да ладно, ладно. Начну с рекламы, а дальше посмотрю, как пойдет. О, кстати, Кирби, тебя тут какой-то псих искал, прям на пять с плюсом. Вы с ним чуть-чуть разминулись.

– Меня?

– Ага, настойчивый такой. Но без печенья. Пусть в следующий раз принесет, ладно? А то больно тяжко общаться с такими шизиками без чего-нибудь сладенького.

– Как он выглядел? – поднимает голову Дэн.

– Да не знаю. Типичный псих. Одет неплохо. Темный пиджак, удлиненный такой. Джинсы. Худоватый немного. Голубоглазый. Спрашивал про заметку о школьных спортсменах. Прихрамывал, кстати.

– Твою мать, – произносит Дэн, но Кирби приходит в себя первой. В конце концов, она четыре года ждала его возвращения.

– Когда он ушел? – Она бледнеет настолько, что россыпь веснушек выделяется ярче обычного.

– Вы что так перепугались?

– Чет, когда он ушел?!

– Да минут пять назад.

– Кирби, погоди. – Дэн пытается схватить ее за руку, но слишком поздно: она бегом бросается к выходу. – Черт!

– Ого. Страсти накаляются. Что случилось-то? – спрашивает Чет.

– Звони в полицию, Анвар. Свяжись с Энди Диггсом, не дозвонишься – вызывай, черт, как его там? Детектива Амано! Он расследует убийство кореянки.

– И что им сказать?

– Что угодно, лишь бы они приехали!

* * *

Сбежав по лестнице, Кирби выскакивает на улицу. Не зная, куда податься, она кидается в сторону Норт-Уобаш и останавливается на мосту, выискивая его.

Река сегодня буровато-зеленая, прямо как крыша проходящего по ней остроносого парохода. Дребезжащий голос, усиленный мегафоном, рассказывает что-то про башни-близнецы Марина-Сити.

Набережная полнится туристами в одинаковых солнцезащитных панамах, шортах и с камерами на шеях. Какой-то клерк, подвернув рукава пиджака, сидит на красных перилах моста и ест сэндвич, отмахиваясь ногой от все ближе и ближе подбирающейся чайки. Сбившись в кучу, люди переходят дорогу под сигнал светофора, но расходятся в разные стороны, стоит им сойти с пешеходного перехода. Заметить кого-то конкретного среди них невозможно. Кирби осматривается, отсекая людей по расе, полу и телосложению. Афроамериканец. Женщина. Женщина. Толстяк. Мужчина в наушниках. Парень с длинными волосами. Парень в костюме. Парень в бордовой футболке. Другой, снова в костюме. Видимо, близится время обеда. Коричневая кожаная куртка, черная рубашка, синий комбинезон, зеленые полоски, черная футболка, еще одна, инвалидная коляска, очередной костюм. Все не то. Она его упустила.

– Твою мать! – орет она, запрокинув голову. Мужчина на перилах вздрагивает, чуть не выронив сэндвич, а чайка с недовольным криком взмывает в воздух.

Мимо проезжает 124-й автобус, перекрывая обзор, и мозг будто уходит на перезагрузку. Через мгновение она замечает его: бейсбольная кепка покачивается в толпе, на каждом шаге ныряя вниз, словно надета на хромом человеке. Кирби срывается с места. Она не слышит, как зовет ее Дэн.

Она перебегает дорогу, едва не угодив под колеса бело-бежевого такси. Водитель останавливается посреди перекрестка, не убирая руку с клаксона, и орет на нее через открытое окно. Автомобили вокруг начинают нервно сигналить.