Сияющие

Он отворяет дверь в ранний вечер 12 июня 1993 года – сегодняшнее число вывешено в окне почты. Со смерти Кэтрин прошло лишь три дня. Конец уже близок. Он знает, где искать Мишу Патан. Адрес написан на последнем оставшемся тотеме: «Милквуд Фармасьютикалс».

Компания расположена на противоположном конце города, в глубинах Вест-Сайда. Длинное, приземистое, серое здание. Он смотрит на него из окна пиццерии «Доминос» в торговом центре напротив, ковыряется в плавленом сыре и ждет. Субботним вечером парковка большей частью пустует, и только охранник со скучающим видом то и дело выходит покурить, а потом выбрасывает бычки в один из желтых мусорных баков, стоящих у торца здания. Закончив, он возвращается внутрь, приложив к замку карточку, болтающуюся на шее.

Харпер бы мог дождаться, пока она выйдет. Напасть на нее дома или в дороге. Мог бы забраться в машину. Других на парковке не осталось – только ее компактный синий седан, оставленный прямо у входа. Почему бы не спрятаться на заднем сиденье? Но Харпер не находит себе места, и голова болит так, что пульсация доходит до позвоночника. Тянуть больше нельзя.

В одиннадцать он покидает закрывшуюся пиццерию и медленно обходит здание, подгадав так, чтобы встретить вышедшего охранника.

– Не подскажете, который час? – спрашивает он, быстро приближаясь. В руке он сжимает разложенный нож, пряча его под полой пиджака.

Охранник встревожен его стремительными шагами, но сам вопрос такой безобидный, такой обыденный, что он машинально опускает взгляд на запястье, и Харпер тут же вонзает нож ему в горло. Ведет вбок, прорезая артерии, мышцы и сухожилия, и одновременно разворачивает мужчину, чтобы фонтан крови забрызгал баки, а не его. Пнув его под колени, он толкает охранника в прореху между мусорок, а их выдвигает подальше, прикрывая тело. Потом срывает пропуск и вытирает кровь о штаны мужчины. На все про все не ушло и минуты. Когда Харпер уходит к стеклянным дверям главного входа, из горла охранника еще раздаются булькающие хрипы.

В здании пусто; он поднимается по лестнице на четвертый этаж, подчиняясь инстинктам. Словно воспоминания, они ведут его мимо закрытых дверей, пока он не находит шестую лабораторию, двери которой приветственно раскрыты. Свет выключен; горит только лампа у нее над столом. Миша стоит к нему спиной, пританцовывая и громко фальшиво подпевая дребезжащей песне, доносящейся из наушников, убранных под хиджаб: «Все, чего она хочет». Измельчив листья в кашицу, она набирает ее пластиковым шприцем и переносит в конические пробирки с золотистой жидкостью.

Впервые он абсолютно не понимает, что происходит.

– Что ты делаешь? – спрашивает он, перекрикивая музыку. Она вздрагивает и поспешно выдергивает наушники.

– Господи. Стыд какой. Вы давно за мной наблюдали? Ох, боже. Фух. Я думала, что осталась одна. Так. А вы кто?

– Новый охранник.

– А. Почему вы не в форме?

– Не нашли подходящего размера.

– Ясно, – коротко кивает она. – Эм, ну, в общем, я пытаюсь вырастить устойчивый к засухе сорт табака. Я привила ему геном цветка из Намибии, способного к самовосстановлению. Моему табаку уже месяц, так что теперь я проверяю, появился ли у него нужный белок. – Она вставляет пробирки в плоскую серую машину размером с чемодан. – А с анализом мне поможет спектрофотометр… – Она нажимает на кнопки, и машина отзывается гулом. – Если белок проявился, то субстрат станет синим. – Улыбаясь, она оборачивается к нему. – Я понятно объясняю? А то через неделю к нам придут десятиклассники, и… – Она замечает нож. – Вы не охранник.

– Нет. А ты – последняя. Мне нужно с этим покончить. Неужели ты не понимаешь?

Она пытается отбежать, заступить за скамью, найти что-нибудь, чем можно в него бросить, но он отрезает путь к отступлению. Теперь он умеет с ними справляться. Знает, что нужно делать. Сначала бьет по лицу, чтобы она упала. Потом связывает руки проводом от наушников, потому что забыл проволоку в Доме. Запихивает хиджаб ей в рот, заглушая крики.

Но их и так бы никто не услышал, и убивает ее Харпер долго. Он изощряется, пытаясь компенсировать отсутствие удовольствия. Разматывает кишки, спиралью укладывая их вокруг тела, вырезает все органы и размещает их на столе в свете лампы. Набивает зияющие раны табачными листьями, словно они растут из ее тела. Потом прикрепляет значок с Хрюгасусом к халату. Он надеется, что этого хватит.

От крови он отмывается в женском туалете: стирает с пиджака пятна и засовывает окровавленную рубашку в мусорку для предметов личной гигиены. Потом натягивает на перепачканный кровью пиджак лабораторный халат, вешает на себя именной бейдж Миши, повернув его обратной стороной, и спускается вниз.

На часах четыре утра, и охранник уже сменился. Он стоит за столом и озадаченно говорит в рацию:

– Сказал же, проверил я мужские туалеты. Не понимаю, куда он делся…

– Спокойной ночи, – дружелюбно говорит Харпер и проходит мимо него.