Шерлок Холмс и доктор Ватсон

– Брат Сканлан из Вермисской ложи 341. Пью ваше здоровье, Советник, и наше будущее приятельство.

С этими словами он поднял бокал, поднес его к губам и, оттопырив мизинец, выпил.

МакГинти, не спуская пристального взгляда с молодого человека, поднял густые черные брови.

– Так, значит, приятельство, – сказал он. – Ладно, в это надо поглубже вникнуть, мистер...

– МакМердо.

– Да, поглубже, мистер МакМердо. В наших местах на слово не верят. Мы народ подозрительный. Пройдем со мной в соседнюю комнату.

За баром была маленькая комнатушка, заставленная бочками. МакГинти осторожно прикрыл дверь, сел на бочку и, молча кусая сигару, разглядывал новичка черными глазами, от которых становилось не по себе. Минуты две он не проронил ни слова. МакМердо выдержал осмотр с веселым хладнокровием, засунув одну руку в карман, другой лихо подкручивая каштановый ус. МакГинти вдруг резко нагнулся и вынул откуда-то нешуточного вида револьвер.

– Гляди сюда, весельчак, – сказал он. – Если я увижу, что ты вздумал с нами поиграть, разговор будет короткий.

– Ничего себе, хороший прием, – ответил МакМердо с легкой обидой. – Так-то встречает ректор ложи вольных братьев своего нового брата.

– А ты сначала докажи, что ты вольный брат, – сказал МакГинти. – Если не докажешь, я тебе не завидую. Где ты вступил в Орден?

– В Чикаго, ложа двадцать девять.

– Когда?

– Двадцать четвертого июня тысяча восемьсот семьдесят второго года.

– Кто ее ректор?

– Джеймс X.Скотт.

– Кто твой местный глава?

– Бартоломью Вилсон.

– А у тебя на все готов ответ. Что ты здесь делаешь?

– Работаю, как и вы. Только получаю меньше.

– Да, ты за словом в карман не лезешь.

– Это у меня с детства.

– А в делах ты такой же шустрый?

– Кто меня хорошо знает, в этом не сомневается.

– Что ж, тебе придется доказать это раньше, чем ты думаешь. Ты уже слыхал что-нибудь о нашей ложе?

– Только одно – ее членом должен быть настоящий мужчина.

– Что верно, то верно... А почему ты уехал из Чикаго?

– Я не могу этого сказать.

МакГинти даже глаза раскрыл. К таким ответам он не привык, и это его даже развеселило.

– А почему не можешь?

– Потому что брат не должен лгать брату.

– Значит, правда слишком ужасна?

– Считайте, что так.

– Послушай, парень, ты ведь знаешь, я, как ректор, не могу принять в ложу человека, чье прошлое вызывает сомнение.

МакМердо был явно озадачен этими словами. Поколебавшись, он вынул из внутреннего кармана газетную вырезку.

– Вы не донесете на брата?

– Если я еще раз услышу такие слова, схлопочешь по физиономии! – вскипел МакГинти.

– Вы правы, Советник, – кивнул головой МакМердо. – Я должен принести извинения. Брякнул не подумав. Конечно, здесь я в полной безопасности. Прочтите эту заметку.

МакГинти пробежал глазами печатные строки: это было сообщение об убийстве некоего Джонаса Пинто, происшедшее в трактире «Салун», в Чикаго на Маркет-стрит в первую неделю 1874 года.

– Твоя работа? – спросил МакГинти, возвращая вырезку молодому ирландцу.

МакМердо кивнул.

– Почему ты его пристрелил?

– Я помогал Дяде Сэму чеканить доллары. Может, мои были не такой высокой пробы, но на вид не отличишь, а производство гораздо дешевле. Этот парень Пинто помогал мне толкать их...

– Что делать?

– Ну как бы это лучше сказать? Пускал их в обращение. Вот как-то слово за слово, он и говорит, пойду, мол, и донесу на тебя. Может, уже и донес. Я не стал выяснять. Просто взял и пристрелил его. А сам подался сюда, в угольный край.

– А почему именно в угольный?

– Потому что здесь на многое смотрят сквозь пальцы. Я это в газете прочитал.

МакГинти рассмеялся.

– Выходит, ты фальшивомонетчик, да на тебе еще мокрое дело. И ты приехал сюда в надежде, что тебя примут здесь с распростертыми объятиями?

– В общем-то, да.

– Ну что ж, ты, мне кажется, далеко пойдешь. А скажи, ты продолжаешь делать доллары?

МакМердо вынул из кармана полдюжины монет.

– Эти с печатным двором в Филадельфии не знакомы, – сказал он, протягивая их Хозяину.

– Потрясающе! – воскликнул тот и поднес их к свету в своей огромной ручище, волосатой, как у гориллы. – От настоящих не отличишь. Черт возьми! Думается мне, ты будешь очень полезным братом. Приходится терпеть, друг МакМердо, в своей команде двух-трех блудных сыновей: ведь нам надо рассчитывать только на свои силы. Если не давать отпора притеснителям, они нас сотрут в порошок.

– За мной дело не станет. Что-что, а давать отпор – это у меня в крови.

– Ты, я вижу, не робкого десятка. Глазом не моргнул, когда я махал перед тобой револьвером.

– Да ведь не мне грозила опасность.

– А кому же?

– Вам, Советник.

С этими словами МакМердо выхватил из жилетного кармана взведенный пистолет.

– Я вас все время держал на мушке. Поверьте, мой выстрел прозвучал бы долей секунды раньше.

– Черт возьми! – вспыхнул от ярости МакГинти, но тут же оглушительно расхохотался. – Первый раз за много лет встречаю такую дерзкую отвагу! Думаю, ты не преминешь дать нам возможность гордиться тобой... Какого дьявола тебе здесь нужно? Нельзя пяти минут спокойно поговорить с джентльменом – обязательно кто-нибудь влезет!

Вошедший бармен слегка опешил.