Шерлок Холмс и доктор Ватсон

– На эту мысль меня навел именно знак ложи, – продолжал Дуглас. – У нас с ним были один рост, цвет волос, фигура. По лицу же беднягу опознать было невозможно! Я снял с него одежду, затем мы с Баркером надели на него все мое, и через четверть часа он лежал на полу в том виде, в каком вы застали его. Мы связали его вещи в узел, я приладил к нему гантель – единственный бывший под рукой груз – и бросил узел через окно в ров. Карточка, которой полагалось лежать возле моего бездыханного тела, лежала теперь возле его трупа. Мы надели ему на пальцы мои кольца, но обручальное кольцо... На нем мы запнулись. Видите, – он протянул сильную мускулистую руку, – я не снимал его со дня свадьбы, и без напильника его было не снять. Честно говоря, не знаю, шевельнулось ли тогда во мне что-то, но если бы я и захотел его снять, я все равно бы не смог. Вот и пришлось нам махнуть рукой на эту важную улику. Но вообще-то я старался предусмотреть все. Видите, у меня на подбородке порез? Так вот, я принес кусочек пластыря и приклеил ему на то же самое место. Тут вы дали маху, Холмс, при всем вашем опыте и уме: если бы вы отклеили пластырь, вы бы никакого пореза под ним не нашли. В чем заключалась идея? Я затаюсь на время в моем тайнике, потом уеду подальше. Потом ко мне приедет моя вдова, и мы будем жить, не зная больше никакого страха. Ведь эти дьяволы успокоятся только тогда, когда будут твердо знать, что в живых меня нет. И если бы они прочитали в газетах, что Болдвин меня прикончил, я мог бы дышать свободно. Тогда не было времени объяснять все подробно Баркеру и жене; достаточно было нескольких слов, и они согласились помочь мне. Я знал про этот тайник. Знал про него и Эймс, но ему и в голову не пришло что-либо заподозрить. Я переступил порог потайной комнаты, Баркер затворил за мной дверь – все остальное ему пришлось взять на себя. Думаю, вы прекрасно знаете, что было дальше. Он открыл окно и изобразил на подоконнике кровавый след – должен же был преступник как-то бежать отсюда! Мост поднят, другого выхода нет. Когда все было готово, Баркер позвонил слугам и... будь что будет. Дальше вам все известно. А теперь делайте, что сочтете нужным. Я сказал вам чистую правду, и да поможет мне бог! Прошу только объяснить одно – как отнесется к моей истории английский закон?

Воцарилось молчание, которое нарушил Шерлок Холмс.

– Английский закон в большинстве случаев справедлив. Вас не накажут строже, чем вы того заслуживаете, мистер Дуглас. Но я хотел бы у вас кое-что спросить. Откуда ваш преследователь знал, что вы живете здесь? Кто ему объяснил, как проникнуть в дом и где спрятаться, чтобы наверняка вас убить?

– Понятия не имею.

Холмс вдруг посерьезнел, лицо его побледнело.

– Боюсь, эта история еще будет иметь продолжение, – сказал он. – Вас подстерегают худшие опасности, чем те, которыми грозит английское правосудие или даже американские недруги. Зло продолжает действовать. Мой вам совет – будьте по-прежнему настороже.

А сейчас, мой терпеливый читатель, давай простимся с Суссексом, со старинным Берлстонским особняком, и даже с годом, в который произошла эта удивительная история. Простимся и с человеком, который был известен нам под именем Джона Дугласа. Мы перенесемся с тобой на запад, в далекую страну, за много миль от английских берегов, во время, отстоящее от сегодняшнего на двадцать лет, и ты узнаешь еще одну историю, неслыханную и кровавую. Столь неслыханную и столь кровавую, что ты усомнишься, не досужий ли это вымысел!

И не думай, пожалуйста, что я навязываю тебе новый рассказ, не окончив предыдущего. С каждой новой страницей ты будешь убеждаться, что это не так. А когда я перескажу все события, и прошлое откроет тебе еще одну из своих тайн, мы вернемся на Бейкер-стрит, где эта длинная невыдуманная история, подобно многим другим, найдет свое завершение.

ЧАСТЬ II СКАУЕРЫ

Глава I НОВИЧОК

Был четвертый день февраля 1875 года. Зима стояла холодная, ущелья в Гилмертонских горах занесло снегом. Но паровой снегоочиститель исправно нес свою службу, и железнодорожный путь был свободен от снега. Вечерний поезд, связывающий цепочку шахтерских поселков, медленно полз вверх по широкой горной долине. Пунктом отправления был поселок Стагвилль, конечным – городок Вермисса, окружной центр, лежащий на перевале. Отсюда поезда шли вниз в Бартонз-кроссинг, Хелмдейл и дальше в округ Мертон, который был уже чисто сельскохозяйственным краем. Дорога была одноколейная, но на каждом разъезде на боковых путях ожидали отправки длинные составы, груженные углем и железной рудой, что свидетельствовало о богатстве здешних недр. В этом отдаленном глухом углу Америки жизнь была дикая, нелегкая, но притягательная для сильных грубых людей возможностью быстрого обогащения.