Сердцедёр

И снова раздался визг пилы. По мере того, как Жакмор отходил дальше от гаража, этот звук становился все тише и тише, и наконец, когда Жакмор достиг садовой ограды, пропал совсем. Психиатр двинулся вперед по пыльной тропинке. Во время разговора с Анжелем ему внезапно вспомнился здоровенный черный кот, сидящий на заборе при выезде из деревни. Это был один из случаев столь редко встречавшегося на его пути взаимопонимания. Этот забор был наверняка самым любимым местом кота. Жакмор заторопился, надеясь найти его там. На ходу он снова поднес большой палец к носу и глубоко вдохнул. Под влиянием запаха ему явственно привиделась могучая спина служанки и он сам, приникший к ее выгибавшемуся под мощными толчками заду. От таких грез он не шел, а летел.

VII

24 марта

Ветер раскидал солому по всей дороге, солому, которой были заткнуты узкие щели под дверями стойл; солома крутилась по земле близ амбаров, прошлогодняя солома летала около забытых под солнцем мельничных жерновов. Ветер поднялся еще утром. Он начисто выскреб поверхность моря, не оставив на ней ни единого белого барашка, забрался на утес и громко шелестел там в вересковых зарослях, вертелся вокруг дома, превращая в свисток каждый укромный уголок, сбрасывал с крыши непрочно лежащую черепицу, кружил старые глянцевито-металлические осенние листья, не успевшие попасть в удобрение; а еще он выбивал из рытвин облака серой пыли и сдирал, словно теркой, сухую корку с засохших луж.

Вихрь рождался на окраине деревни. Завертелись, закрутились мелкие веточки и ковыль и слиплись в какой-то кокон неопределенной формы. Его верхушка перемещалась, подчиняясь капризам ветра, как грифель карандаша неуклонно следует за горизонталью; у высокой серой стены виднелось что-то черное, губчатое, мягкое; неожиданным порывом ветра туда прибило и кокон. То была пустая, невесомая оболочка черного кота, сухая шкурка бесплотного, высосанного существа. Вихрь понес его, жалкого и выпотрошенного, по дороге; он катился, будто газета по пляжу, неровными большими скачками. Ветер натянул меж травинками пронзительно звенящие струны — и вот призрак кота в нелепом прыжке оторвался от земли и тут же снова упал. Порыв ветра на секунду прижал его к живой изгороди, а потом отпустил бескостного картонного паяца танцевать дальше. Дорога в этом месте делала поворот; кота вынесло на откос и понесло прямо в поле; он несся среди созревающих зеленых колосков, электризуясь от контакта с ними, перепархивая с места на место, словно пьяный ворон; пустота его была идеальной пустотой засушенного растения, такого, как прошлогодняя солома на забытых под солнцем мельничных жерновах.

VIII

30 марта

Жакмор мигом добрался до дороги и бодро зашагал, с удовольствием вдыхая свежий воздух. Новые бесчисленные запахи заполняли его ноздри и будили какие-то смутные воспоминания. Неделю назад он вобрал в себя всю полноту ментальной сущности черного кота, и теперь на каждом шагу его ожидали сюрпризы; он с большим трудом ориентировался в этом сложном и невероятно эмоциональном мире. В то же время было бы неверно считать, что его поведение в корне изменилось. Физическая сторона жизни и основные рефлексы так глубоко коренились в подсознании, что не могли полностью трансформироваться при контакте с привычками кота; ведь рефлексы животного были все-таки намного примитивнее, и этим также объяснялось их незначительное влияние на Жакмора; до чего же смешными казались ему теперь попытки заставить поверить себя и других, что ему хочется почесать ногой за ухом или улечься на живот, поджав ноги и подложив кулаки под голову. Но у психиатра возникало множество желаний, ощущений и даже мыслей, не особенно глубоких, но зато неизъяснимо очаровательных; вот, например, он учуял, что где-то недалеко рос куст валерианы. И все же Жакмор демонстративно отвернулся от него и двинулся в противоположную от деревни сторону по дорожке, ведущей к утесу. В те места его влекла только что возникшая отличная идея.

Жакмор добрался до крутого обрыва и легко отыскал едва заметную тропку; и не тропку даже, а так, след от камнепада. Он смело ринулся вниз, помогая себе при спуске руками и подставив спину пустоте. Когда несколько камней сорвалось из-под ног, Жакмор слегка взволновался, но продолжал уверенно двигаться вперед, радуясь ранее не наблюдавшимся гибкости и силе. Через несколько минут он уже находился у подножия утеса. На море был отлив, и между скал, выступавших из глубоких луж, появилась узкая полоска обкатанных камешков. Жакмор быстро пошел по ней к ближайшей луже. Выбрав удобное местечко, он уселся на корточки, засучив рукава. Его сжатые в кулак пальцы едва касались воды.