Сердце зимы

Объяснений слишком много - и не достаточно. Вспыхнул отдалённый гнев, но он подавил его. Фэйли всегда ревновала, когда он повышал голос на Берелейн. Эта женщина не услышит от него ни одного окрика. - Грейди или Неалд смогли бы сделать все, что необходимо, - сказал он ровным голосом. - Даже Сеонид или Масури были ближе.

- Первой, о ком я вспомнила, была мой советник. Я и не думала о других возможностях до того момента, как вернулась сюда. И какое имеет значение, кто проводил Исцеление?

Так правдоподобно. И если бы он спросил, почему Первенствующая Майена сама присматривает за ним в полутёмной палатке вместо женщины из прислуги, кого-нибудь из её солдат или даже самой Анноуры, у неё, конечно же, был бы наготове другой убедительный ответ. Он не хотел его слышать.

- Где моя одежда? - спросил он, опёршись на локти. Его голос всё ещё ничего не выражал.

Одинокая свеча на маленьком столике рядом со стулом Берелейн служила единственным настоящим источником света в палатке, но для глаз его, даже таких уставших, как сейчас, этого было более чем достаточно. Она была одета весьма скромно, в тёмно-зелёное платье для верховой езды с высоким воротом, который в густых кружевах доходил до подбородка. Скромно одетая Берелейн - всё равно, что горная кошка, натянувшая сверху овечью шкуру. Её лицо было слегка затенено, прекрасное и обманчивое. Она бы сдержала свои обещания, но, как и Айз Седай, по своим собственным резонам, а то, чего она не обещала, могли обернуться вонзившимся в спину ножом.

- Одежда на сундуке вон там, - сказала она, взмахнув изящной рукой, почти скрытой в бледных кружевах. - Я приказала Розене и Нане почистить её, но отдых и еда тебе нужны больше, чем одежда. И перед тем как мы поедим и займёмся делами, я хочу, чтобы ты знал - никто не надеется на то, что Фэйли жива, больше, чем на это надеюсь я. - Выражение её лица было таким открытым и честным - можно было подумать, что её подменили. Она даже пахнуть ухитрилась честно!

- Мне нужна одежда сейчас. - Он повернулся, чтобы сесть на краю кровати, набросив одеяло на ноги. Одежда, которую он носил, была аккуратно сложена на скреплённом ободьями дорожном сундуке, каждый дюйм которого был покрыт резьбой и позолотой. Его подбитый мехом плащ свисал с одного края сундука, а топор был прислонён с другой стороны - рядом с сапогами на разостланных на полу коврах с яркими цветами. Свет, он устал. Он не знал, как долго он пробыл в Волчьем Сне, но пробуждение было пробуждением, и это сказывалось на теле. Его желудок громко заурчал. - И еда.

Берелейн издала раздраженный звук, и встала, разгладив юбки и неодобрительно задрав подбородок. - Анноура будет недовольна, когда вернётся с переговоров с Хранительницами Мудрости, - сказала она твёрдо. - Ты не можешь игнорировать Айз Седай. Ты - не Ранд ал'Тор, и рано или поздно они тебе это докажут.

Тем не менее, из палатки она вышла; внутрь ворвался порыв холодного воздуха. Взять плащ она даже не побеспокоилась. Сквозь мелькнувший просвет он успел увидеть, что снег всё ещё шёл. Не так густо, как прошлой ночью, но белые хлопья падали нескончаемо. Даже у Джондина могут возникнуть трудности с поиском следов после этой ночи. Он старался не думать об этом.

Четыре жаровни подогревали воздух в палатке, но холод подобрался к его ногам сразу же, как только он спустил их на ковёр, и он нетвёрдо двинулся к своей одежде, так быстро, как мог. Он устал настолько, что мог бы лечь прямо на ковры и снова заснуть. И, в довершение всего, он чувствовал себя слабым, как новорождённый ягнёнок. Возможно, Волчий Сон и должен был привести к чему-то подобному - ведь он ушёл слишком далеко, игнорируя собственное тело, но Исцеление, вероятно, обострило усталость. У него не оставалось сил, чтобы одеться, - ведь он ничего не ел со вчерашнего завтрака и провёл ночь под снегом. Пальцы двигались неуклюже и не могли справиться даже с такой простой задачей, как натягивание белья. Джондин найдёт её. Или Гаул. Найдёт её живой. Ничто иное в мире не имеет значения. Он чувствовал оцепенение.

Он не ожидал, что Берелейн вернётся, но ворвавшийся порыв холодного ветра принёс с собой запах её духов, когда он всё ещё натягивал бриджи. Её пристальный взгляд был подобен прикосновению пальцев, но он заставил себя спокойно продолжать, будто находился в одиночестве. Она не получит удовольствия видеть его суетящимся под её взглядом. Он даже не взглянул на неё.

- Розене несёт горячую еду, - сказала она, - К сожалению, это всего лишь тушёная говядина, но я сказала ей приготовить достаточно для трёх человек. Она помешкала, затем он услышал, как её туфли прошелестели по коврам. Она мягко выдохнула: - Перрин, я знаю, как ты страдаешь. Тебе нужно выговориться, но не мужчине. И я не могу представить тебя плачущим на плече Лини, поэтому предлагаю своё. Мы можем заключить перемирие до тех пор, пока Фэйли не найдут.