Когда он задал этот вопрос, по-прежнему не отрывая глаз от повозки, вокруг которой продолжали суетиться люди, Идриен громко фыркнула. Лишь уважение к Возрожденному Дракону заставляло её говорить ровно, но вскоре в голосе её послышалось отвращение: - Плохо уже то, что я должна дать место философам, историкам, математикам и им подобным, а вы хотите ещё, чтобы я принимала тех, кто кочет сделать что-то новое, и позволяла им остаться, прояви они в своём деле какие-то достижения. Полагаю, вы надеетесь на новое оружие, но пока у меня на руках не один десяток мечтателей, тратящих средства понапрасну, каждый со старинной книгой или манускриптом, а то и с несколькими сразу. И каждая такая книга относится ко временам Договора Десяти Стран, если не к самой Эпохе Легенд, по крайней мере, так утверждают изобретатели, пытающиеся найти смысл во всех этих рисунках, набросках и описаниях вещей, никогда ими не виденных. Да и видел ли их вообще кто-то? В некоторых манускриптах говорится о людях с глазами на животе и о животных высотой в десять футов с клыками, длиннее человеческого роста, и ещё о городах, где...
- Но над чем они работают, госпожа Тарсин? - прервал её Ранд. Люди внизу продолжали двигаться с целеустремлённостью, словно неудача не испугала их. Повозка-то двигалась.
На сей раз Глава Академии фыркнула еще громче: - Просто глупость, Лорд Дракон, вот и всё, чем они, на самом деле, занимаются. Кин Товир сделал большое зеркало. В нём можно увидеть луну так же ясно, как собственную руку. Он утверждает, что в ней можно также видеть другие миры, но какой в этом толк? Сейчас он хочет создать зеркало ещё больших размеров. Мэрил Харке делает огромных бумажных змеев, которых называет планёрами, наступит весна, и она снова будет прыгать с холмов. Сердце бьётся где-то в горле, когда видишь, как она плывет вниз с холма на этой штуке, и я уверена, что в следующий раз она сломает не только руку, когда змей опять сложится. Джандер Парентакис верит, что может двигать лодки по реке с помощью чего-то вроде мельничных колёс, но когда он посадит в лодку достаточно людей, чтобы вращать рукояти, там уже не останется места для груза, и это притом, что любой парусник его лодку запросто обгонит. Рин Ахара ловит в кувшины молнии - сомневаюсь, что он знает, зачем ему это надо, - а Ники Токамо возится со своими глупыми...
Ранд обернулся так быстро, что она отступила на шаг, и даже Добрэйн отпрянул. Нет, они совсем не были в нём уверены. - Он ловит молнии? - негромко спросил он.
На простоватом лице Идриен отразилось понимание, она всплеснула руками: Нет, нет! Не так... совсем не так! - "Не так, как вы", хотела сказать она. Эта штука состоит из проводов, колёс, больших глиняных кувшинов и, Свет знает, чего ещё. Он говорит, что там молнии, и я видела, как крыса однажды прыгнула на один из этих кувшинов, задев торчащий из него металлический стержень. Она, действительно, выглядела так, будто в неё угодила молния. - В голосе её зазвучала надежда. - Если пожелаете, я могу запретить ему этим заниматься.
Ранд попытался вообразить кого-то верхом на змее, но образ этот был смехотворным. Как можно ловить молнии в кувшины, было за пределами его понимания. И все же... - Пускай продолжают, госпожа Тарсин. Кто знает? Быть может, что-то да окажется важным. И награждайте тех, кто достиг результатов.
На тёмном от солнца лице Добрэйна было написано сомнение, хотя он и пытался его скрыть. Идриен, нахмурясь, кивнула головой и даже присела в реверансе, хотя, по-видимому, считала, что он просит разрешить летать свиньям, если те сумеют.
Ранд и сам не был уверен, что не согласен с ней. И всё же, возможно, одна из свиней вправду способна отрастить крылья. Ведь повозка передвигалась. Ему страшно хотелось оставить после себя хоть что-то, что поможет миру пережить новый Разлом, который, согласно Пророчествам, он учинит. Вся беда в том, что у него не было ни малейшей идеи, что бы это могло быть, если не считать самих школ. Кто знает, каким путём приходит чудо? Свет, он хотел создать нечто, что могло бы существовать долгие годы.
Я думал, что могу созидать, услышал он слова Льюса Тэрина. Я ошибался. Мы не созидатели: ни ты, ни я, ни тот, другой. Мы разрушители. Разрушители.
Ранд вздрогнул и взъерошил рукой волосы. Другой? Временами казалось, что голос этот звучит тем разумнее, чем большую чепуху несёт. Они наблюдали за ним, Добрэйн почти спрятав свою неуверенность, Идриен, не делая для этого никаких усилий. Выпрямившись, как будто ничего не случилось, он вытащил из внутреннего кармана два тонких пакета. На наружной стороне обоих на продолговатом куске красного воска был вытиснен Дракон. Печаткой служила пряжка от ремня, которого он сейчас не носил.