Седьмой сын

Vigor's grave was the third one there, beside little Peggy's two dead sisters.	Могила Вигора стала третьей на местном кладбище, где уже покоились две умершие сестренки малышки Пэгги.
The family paid respects and prayed there on the morning that they left.	В утро отъезда вся семья собралась там, чтобы в последний раз попрощаться и помолиться над братом и сыном.
Then they got in their wagon and rode off westward.	После этого они забрались в повозку и направились на запад.
"But we leave a part of ourselves here always," said Faith, and Alvin nodded.	- Но с вами навсегда останется частичка наших душ, - сказала Вера, и Элвин кивнул в знак согласия.
Little Peggy watched them go, then ran up into the attic, opened the box, and held little Alvin's caul in her hand.	Малышка Пэгги быстренько проводила их и метнулась на чердак, открыла шкатулку, взяла в руки сорочку маленького Элвина.
No danger for now, at least.	Никакая опасность ему не грозила - по крайней мере сейчас.
Safe for now.	Пока что он в безопасности.
She put the caul away and closed the lid.	Она убрала сорочку и закрыла крышку.
You better be something, baby Alvin, she said, or else you caused a powerful lot of trouble for nothing.	"Надеюсь, из тебя вырастет хороший человек, крошка Элвин, иначе все наши хлопоты будут впустую".
Chapter Six-Ridgebeam	6. Балка
Axex rang, strong men sang hymns at their labor, and Reverend Philadelphia Thrower's new church building rose tall over the meadow commons of Vigor Township.	В воздухе разносился мелодичный звон топоров, сильные голоса сливались в дружной песне, и над лугами у Поселения Вигора все выше поднималась новая церковь, где преподобный Филадельфия Троуэр вскоре начнет первую проповедь.
It was all happening so much faster than Reverend Thrower ever expected.	Работа спорилась, преподобный Троуэр даже не надеялся, что церковь будет построена так быстро.
The first wall of the meetinghouse had hardly been erected a day or so ago, when that drunken one-eyed Red wandered in and was baptized, as if the mere sight of the churchhouse had been the fulcrum on which he could be levered upward to civilization and Christianity.	Еще день-два назад была возведена всего одна стена молельни - как раз тогда-то и объявился этот пьяница, одноглазый краснокожий, пожелавший принять истинную веру. Если уж один вид будущей церкви вселял в языческие души желание присоединиться к цивилизации и христианству, что же будет, когда здание наконец вознесется над этими дикими лесами?
If a Red as benighted as Lolla-Wossiky could come unto Jesus, what other miracles of conversion might not be wrought in this wilderness when his meetinghouse was finished and his ministry firmly under way?	И если такой презренный туземец, как Лолла-Воссики, присоединился к вере Христовой, то каких еще чудес обращения следует ждать в будущем?